Но произошло чудо. Гайд услышал, что опять начался бой.
Опять наши пошли в атаку. Из-под Вишеры на Любань, сказал он, и посмотрел на часы. Он побарабанил по стеклышку Ролекса трофей первого дня победы.
К вечеру догоните нас, сказал он.
Он послал десять танков опять на Любань. И опять немцы вынуждены были сдаться. И опять прилетел жертвоприноситель Вара. Опять сказал:
Чем вы слово на букву б во множественном числе здесь занимаетесь!
Опять бросил на стол красную папаху, опять выпил бутылку спирта, и опять вместе с академиком Вишневым проводил пробы крови. И через три дня опять вроде бы начали всех делить на наших и на немцев. Тех, немецких немцев после второй танковой атаки почти не осталось. Но началась ранняя распутица, пришел, наконец, приказ:
Отступать. Решили, что пробиваться на этом участке фронта не целесообразно. Только хоронить убитых в бесчисленных атаках в направлении:
Из-под Вишеры на Любань, не стали. Решили:
Власовцы. Они перешли на сторону немцев.
Правду говорить все боялись.
Далее, Энигма спрашивает:
Так Гайд дошел до Берлина?
Да, отвечает Нано. Он сделал первую надпись на стене Рейхстага:
Погодите, сказал Эни, дай, угадаю:
Перестройка, гласность, демократия.
Нет. Он написал:
Курс евро на сегодняшний день.
Нет. Он написал:
Курс евро на сегодняшний день.
До такого даже я не смог бы додуматься, говорит Энигма. Ведь тогда и евро-то не существовало. Даже в проекте не было.
В общем, так, вздохнул Нано, Кидала это ты, Энигма, а профессор имеет секретное имя:
Сим Волховский. Ведь он воевал вместе с Гайдом. Правда, при штурме Берлина получил ранение в голову, и с тех пор иногда у него едет крыша. Он принимает явно несправедливые решения. Из-за этого гибнут детские души, или им наносятся тяжелые травмы. Но взятием Берлина, и особенно победой при Любани, этот князь заслужил право на ошибку. Как Нина Искренко.
Но ошибка ошибкой, продолжал Нано, а игнорировать ЕГЭ не позволено никому. Ибо:
Не надо плодить коррупционеров. Ведь, что такое коррупционер? Это обычный человек, но делающий все не по закону, единому для всех, а:
По своему личному разумению. И на примере Сима Волховского мы видим, как может ошибаться даже человек, сражавшийся вместе с Гайдом в соседнем Тигре.
В хрусталь Ролекса барабань! Прорывается танковый корпус из немецкого тыла на нашу Любань.
Между прочим, Сим Волховский командовал теми десятью танками, которые атаковали Любань во второй раз, когда основные силы танкового корпуса под командованием Гайда уже пошли на Берлин.
Глава одиннадцатая
Далее, побег Хо. ПП загримировался под Гайда.
Дяденька, дай рубль. У меня есть банк.
Кока-кола и свежевыжатые соки. ПП и И.
Далее, побег Хо.
ПП, чтобы его не узнали, загримировался под под нет, не могу сказать, потому что это очень секретная информация. Впрочем, для избранных это не секрет. Для них я повторю. Он загримировался под:
Гайда.
Когда Хо увидел его, то очень испугался. Как будто увидел Тень Отца Гамлета. Так пугается член бюро комсомола на экзамене по экономике, увидев профессора. Ведь он, как всегда, ничего не учил был на субботнике. Он, конечно, не подставлял плечо под бревно, которое тащил Ле-Нин. Он просто кричал:
Дяденька, дай рубль.
Да пошел ты на слово на х в ослабленном значении говорил обычно Ле-Нин.
Но неутомимый мальчик опять догонял вождя пролетариата, и опять кричал:
Дяденька! Ну, что тебе жалко? Дай рубль.
Иди, малыш, учи уроки. Может, быть, когда-нибудь тебе это пригодится. Кстати, ты где платишь взносы? На Старой Площади, или
Не заморачивайтесь, учитель! Я плачу и там, и там.
Как Иуда?
Дяденька, ну дай рубль.
Лучше ты мне дай, Ле-Нин остановился, внимательно посмотрел на комсомольца, и повторил:
Давай, давай сюда, что ты там насобирал.
Не, дяденька, не могу.
Почему?
У меня нет денег.
Что? Я не понял, что?!
У меня нет денег, опять повторил Хо.
Ну, Ле махнул рукой. И добавил:
Тогда нам не по пути.
Но у меня есть банк, сказал малыш.
Банк? Банк это хорошо. Банки мы скоро национализируем.
Но я всем плачу. Так сказать, и направо, и налево.
Вот-вот, а может появиться третья сила, которая меньше чем через десять лет возьмет власть в свои руки.
Ты вот всем платишь, добавил Ле. Но, всем да не всем.
Кому я не плачу? удивился банкир. Тем, кто в законе?
Да, верно.
А кто у нас в законе?
А ты не знаешь?
Ну Тем, кто в законе, я вроде плачу.
Кому ты, банкир, не платишь дивидендов?
Кому?
Народу, просто сказал вождь мирового пролетариата. Забыл?
Забыл. Я думал, это не обязательно.
Вот и получается, мил человек, что ты стукачок. У меня просишь валюту, а дивидендов народу не платишь. Ведь все платят. А ты нет. Ну, что ты за слово на х в ослабленном смысле такой выискался?
Но я плачу и на Старую Площадь, и пытался оправдаться Хо.
Это мгновенно пронеслось во внезапно оцепеневшем мозгу бывшего банкира. Банкира, у которого не было денег, но был свой банк. Это он прочитал в лице Гайда.
После обеда ПП решил посвятить Хо в план побега. Но бывший банкир не появился на рабочем месте. ПП пошел в столовую, где сегодня был суп Харчо, Солянка из осетра, Суп из белых грибов. Заведующей здесь была одна прекрасная дама, которая умела варить супы. Правда, не восемь, как в Кремле, всего три. Но это были такие три, что могли бы заменить все восемь кремлевских. На второе гамбургеры Черного Билла, на третье чай, кофе, квас. Все истинно русские напитки. Свежевыжатые соки здесь тоже были. Но их давали только работникам умственного труда. Ибо только они могли внушить себе, что это не только полезно, но и вкусно. Большинство считало, что соки не только не вкусны, но и сомнительно, что полезны. Ибо: