Блюзы памяти
Рассказы, эссе, миниатюры
Галина Сафонова-Пирус
© Галина Сафонова-Пирус, 2017
Рассказы
Зачем звонит колокол
Эту странную женщину иногда зову Мадам Энзим. А странная потому, что не хочет или не умеет жить спокойно, да и тех, кто рядом будоражит своим чувствованием жизни и как-то сказала ей об этом, назвав катализатором, на что она, усмехнувшись, ответила:
Тогда уж лучше зови меня не этим громоздким и длинным словом, а из терминологии моей профессии: энзим. Удивлённым взглядом дала понять, что слышу этот слово впервые, и тогда она пояснила: Энзимы ферменты, ускоряющие химические реакции в живых системах.
Ну что ж, тогда, для пущей изящности буду звать тебя Мадам Энзим.
На том и порешили.
А познакомилась с ней недавно, при турпоездке в Минск, и теперь она иногда приезжает ко мне в гости с мужем художником. Бродим в соседнем сквере или ездим в более дальнюю, еще не столь «причёсанную» рощу, где можно побродить по еще не закатанным асфальтом тропинкам, прислониться к березке, посидеть на нашем любимом валуне, оглядывая дали, раскинувшиеся за рекой. И почти каждый раз Дина выкладывает мне нечто, будоражащее и моё воображение, после чего думаю, думаю А, может, странная и я, раз цепляюсь за её сюжетики? Но зачастую есть, есть в них нечто, ведь иначе не потянуло бы выткать из её «витальных историй», как она их называет, вот этот небольшой рассказ. Конечно, кое-что в нём не так, как у неё, что-то опустила, что-то додумала, сплетая из её коротких реплик нить потолще, но так ведь как без этого, если собираешься что-то поведать?
Она сварила утреннюю кашу, стала выкладывать на тарелочку и ложка зазвенела о стенки кастрюльки. «Словно трезвоню, подумала. И Фима слышит этот трезвон, а завтракать не идет».
Чего завтракать не идешь? почти крикнула, чтобы долетело в его комнату.
Ты же не приглашала, услышала.
А ты не слышишь, что ль по ком звонит колокол? вдруг вспыхнуло название романа Хемингуэя1.
И пришел:
Но он же не по мне звонит?.. надеюсь.
Может, и не по тебе а по нас.
А зачем? усмехнулся.
А ты как думаешь? Может, подскажешь? А то я не
А не хочу я думать, прерывает, и буду просто есть кашу.
Присели. Едят. Она:
Ну ладно, не думай зачем звонит колокол, я сама А что скажешь насчет того, что дети собираются зимой на лыжах кататься в Польшу, а я не советую.
Почему?
Они же недавно там были, пускай съездят еще куда-либо.
Но в Польшу дешевле.
Пусть подсобирают денег и махнут в Испанию или во Францию.
Пусть и во Францию.
А тебе уже все равно, куда им махать, усмехнулась. Был бы только телевизор.
В общем-то, да.
А вот мне еще не всё всё равно.
Ну и поезжай куда хочешь.
Поехала б да денег нет, тренькнула ложкой по тарелке. Да и не приглашают.
И он понимает намек, но молчит какое-то время, а потом:
Ну и нашла бы в свое время себе богатого, чтоб приглашал, а то вышла за художника с неясной перспективой.
Но ты же был талантлив, писал отличные картины, сорвалась на упрек. Я же не знала, что погасишь свой талант так скоро и что потом
Нет, не скажет она ему о «потом», тем более, что он, ничего не ответив, доест кашу, поставит тарелку в раковину и выйдет.
А сегодня, изменив городскому скверу и роще, пригласила я мадам Энзим и Фиму съездить на участок поля, недавно купленный моим сыном и на обратном пути навестить моего знакомого, который живёт один в старой хате и пишет роман.
Моросит. Пасмурно, словно опускаются сумерки Да, не лучшую погоду выбрал сын для знакомства со своим приобретением, но в выходные дни погоды не выбирают, да и надеялись, что через какое-то время тучи развеются, а они лишь осели и плотненько занавесили небо.
Вот уже с полчаса дворник налево, направо, смахивает дождинки, заставляя их сбиваться в ручеек и стекать на капот, за вспотевшим стеклом изредка мелькают отяжелевшие лапы елей, а потом опять, не прерываясь, серовато-коричневой полосой тянутся полегшие жухлые травы, измокшие кусты, иногда рассекаемые яркой белизной отмытых стволов берез.
Мои приглашенные посматривают в окно, расспрашивая сына, зачем, мол, купил, что собирается делать с этим полем, и беспокойная подруга всё предлагает варианты, а её муж каждый раз подсовывает сомнения: да нет, ничего из этого не получится да нет, для этого надо многое добывать да еще и неудачным затея окажется. И Дина всё пытается разбить эти сомнения, настаивая, что если даже и возникнут неудачи, то всегда при желании и упорстве можно найти «лекарство», чтобы провести «реакцию нейтрализации», но муж по-прежнему бубнит своё и, наконец, она вспыхивает, отворачивается к окну и закрывает глаза, всё, мол, устала!
Но вот сын свернул направо, остановил машину.
Приехали. И взмахнул рукой: Справа мое поле. А когда все вышли, пошутил, улыбнувшись: Во-он там, возле березняка, можно строить дом и жить.
Сырой, холодный ветерок сразу пополз под капюшон, начал холодить спину, но Дина с мужем захотели пройти к недалёкому березняку в конце участка, и сын повёл их туда, а я не решилась, ветерок наглел, пробирался уже и под легкую куртку, и начала трусцой бегать вокруг машины, чтобы согреться и хотя бы «взором окинуть» приобретение сына. Полевая дорога тянулась вдоль сжатого поля, на котором дождик высветлил примятое колесами машин жнивье, а справа и слева темнел березняк. Отличное место! Люблю вот такое: поля, поля, а на взгорьях стайками берёзки. Наверное, как же красиво здесь летом! Но сейчас, под моросью и настырным ветром, хотелось побыстрее нырнуть в машину и уехать, а сын всё вёл моих знакомых туда, к березняку, изредка останавливаясь и взмахивая руками.