На следующий день Пушкин двинулся дальше, через два часа увидел, наконец, русский лагерь и вскоре был в палатке своего друга Н. Н. Раевского младшего, тоже переведённого на Кавказ за тесные связи с декабристами. За отличие в русско-персидской и русско-турецкой войнах он, тем не менее, в 26 лет стал генералом, но в дальнейшем был отстранён от командования Нижегородским драгунским полком уже за слишком хорошее отношение к «настоящим» декабристам, многие из которых были ещё раньше разжалованы в рядовые.
Теперь уже в присутствии Пушкина молодые генералы рассуждали о предписанном им движении к турецкой крепости Арзрум. За считанные дни эта крепость была взята, а точнее сдалась после разгрома нескольких турецких отрядов на подступах к ней и по настоянию армянской части населения.
Пушкин и сам участвовал в боях с турками при взятии Арзрума, побывал во всех горячих точках, скакал с пикой на лошади. При этом оставался во фраке единственный в окружении военных в мундирах.