Валерий Александрович Дудаков - Дачный дневник. Первый снег стр 2.

Я исказил не раз, что жизнею живой
Сердца и души наши светом наполняло,
И часто много раз прощала ты: не знал он,
Что делает, то пьяный, то больной.

Мучительно дойдя до низа дна,
Себя до истощенья измочалив,
В притворство я играл без всяких правил
И получал за зло своё сполна.

Взрывая нашу жизнь, как динамит,
В безудержных и подлых развлеченьях,
Мне наяву иль в снах всё ж виделось виденье:
Кто нас венчал, тот нас соединит.

И обещал и каялся сто крат,
Теперь не дай мне Бог утратить веру,
Себя я потеряв, тебе лишь только верю,
Прости за всё, в чём горько виноват.

Валит снег лохматый,
Тропки замело,
Покормлю собаку,
Вычищу крыльцо.

Редкая возможность
В доме быть одним,
Кружит осторожно
В дальних трубах дым.

Осень позабыта,
Будто не была,
Замела сердито
Трав покров метла

Белых первоснежий,
Что снега гребут,
Белые одежды,
Время к декабрю.

В смятенье я. Давно здесь не был,
И дом как будто бы не мой,
Вот стены белые, но вроде не родной
И запах, и шуршанье прелых листьев,
И красных ягод смёрзшие кисти,
Я жил когда-то здесь, а может не жил.

Казалось бы, всё та ж герань на окнах,
Ветвей пересеченье за углом,
Я много раз и покидал сей дом,
И возвращался, званный и незваный,
Когда-то был ты близкий, долгожданный,
Порой встречал прохладным холодком.

Стук дятла по коре сосны продрогшей
От заморозков первых ноября,
Листва берёз, что, осерчавши, ропщут 
Им ветры вымели весь золотой покров,
И обнажились вновь в бесстыдной белизне
Стволы, хотя давно прошёл «Покров».

Но всё ж надеждой заглянула к нам удача,
Что раны старые возможно облегчит,
Хвостом сметает первый выпад снега
Игривая «щенячья» собачка,
Неправ, кто говорит, что время нас не лечит,
Целебнее оно бывает оберега.

И воздастся тебе по грехам,
А хотелось бы, чтоб по заслугам,
Обращаюсь в сомненье к стихам
Одержимый словесным недугом,
Неуверен хотя в этом сам.

Что они с давних пор для меня?
Упражнения в стихосложении,
Или исповедь? Стихотворенье
Может праздной забавою быть:
Покорить, обаять, удивить,
Бесполезным служить развлеченьем.

Я немало «поэтов» знавал,
Безнадёжно пустых острословов,
С их пленительно юным «уловом»,
Мотыльками порхающих муз,
Мне же в тягость сомнительный груз.

И совсем не к лицу состязанье
С возведёнными на пьедестал:
Я гордынею перестрадал,
И когда в иронической ссылке
Вдруг склоняюсь к признаниям пылким 

Это боле игра, чем притворство,
Ты в одном себе только потворствуй:
Так пиши, чтобы сердце скорбело,
Донеси, что давно наболело,
А оценят ли? Наше ли дело?

Так трудно жить, неправды сознавая,
Что грузом тёмным следуют за мной,
Вновь просыпаться с головой больной,
Куда идти, подчас совсем не зная.

Влечёт меня порой в какие дебри,
Так часто властен надо мной каприз,
А жизнь не ипподром, не скачки и не дерби,
Где ожидает столь желанный приз.

Среди сомнительных
и подлинных пророчеств,
Которым я последовать бы рад,
Одно лишь верно: тяга одиночеств
Теперь милее всяческих наград.

В себе забыться, затеряться в чаще,
Сказав: не торопись и не спеши,
Стихи писать, получше и почаще,
Они согреют холод мой души.

Заигрались что-то слишком
Зима-осень в кошки-мышки,
То накроет снегом лапы,
То крадётся мелкой сапой,
Ну а осень исподлобья
Даст теплу свои снадобья,
Выпал снег, да вдруг весь вышел,
Под листвой смеются мыши,
Осень свой отмерит срок,
Затаились и молчок 
Знай, зима, ты свой шесток.

Доверяя друзьям, отворяю я двери,
Приходите, владейте,
берите задаром богатства,
Отпишу я вам всё,
впрочем, пишется если, пиши,
Нет ценнее друзей
и содружества чистого братства.

Нам не к спеху делить,
всё равно будет всё пополам,
Пусть и радость и горе по-честному,
каждому ломоть,
И скажу откровенно я тайну сокрытую вам,
Если б не было дружбы,
взмолиться да с берега в омут.

Нам чужого не надо,
с улыбкой своё отдадим,
До последней копейки
расплатимся в сроки, и точка,
И недаром так тесно и честно сегодня сидим,
И мурлыкает кот,
под ногами свернувшись комочком.

А бокалы и прочее
звон неуместный, пустой,
Сколько раз зарекались,
встречались, прощались, любились,
Коли кто нас обидит,
к тому навсегда ни ногой,
А вот другу отдай,
ведь не все же в сорочке родились.

Я сызмальства не верил мненьям,
Чужим всегда не доверял,
И в дебрях тягостных сомнений
Дорогой этой заплутал.

Не верил, пусть твердил нам кто-то,
Что человек венец, кумир,
Рождён, как птица для полёта,
С высот взирая взором мир.

«Разверзни сомкнутые дали,
Стремись вперёд, не ведай страх»,
Но двусторонни все медали,
А низость стережёт в углах.

Где наказанье, где награда?
Порой никто не разберёт
И выскочит препон, преграда,
Как из коробки лысый чёрт.

Нашепчут, это путь твой тёрный,
Твой жизни покаянный крест,