Тьфу, вот молодёжь пошла, не выдержала Варвара Ивановна. Ты знаешь, сколько этот «невидный» стоит? Это же розовый гранит. Он в цене, как розовый бриллиант. Выбирай, не пожалеешь. Будет жених богатый и с понятиями.
Нет, я лучше вон тот, Лиза Катушкина подошла к массивному чёрному камню, на котором был изображён мужчина в тёмных очках и с толстой цепью на шее.
Габриашвили выбрала? Это криминальный авторитет. Моё дело предупредить, а ты уж сама решай, нужен тебе такой специалист или нет.
А если я вокруг него 78 кругов не пробегу, то кто тогда выйдет? Лиза явно решила связаться с криминалом.
Ну, воришка какой-нибудь. На побегушках, со знанием дела произнесла Варвара Ивановна.
Ой, я на побегушках не хочу.
Да что ты маешься, вон другие уже определились и бегут. Бери академика. Всегда беспроигрышный вариант, Чародей уже начинала подуставать от такой активной группы.
Не, с академиками скучно. Актёров тоже не хочу. Улыбаются налево и направо, воздушные поцелуи шлют. Следи за ним потом. А я хочу, чтобы за мной бегал, мечтательно закатила глаза Лиза.
Ох, и довыбираешься, девка, практичная Варвара Ивановна не переставала удивляться девичьей дури.
Неожиданно в живой изгороди, отделявшей этот участок от других, раздался шум. «Не боимся, девочки, продолжаем бегать. Это Сергей, сторож кладбища, и по совместительству наш охранник сегодня. Вы что думаете, я бы вас сюда одних отпустила? У меня всё продумано. Всё-таки фирма, деловито возвестила Чародей. А ты, Серёжка, не пугай девчат. Иди, присядь ко мне», подозвала Варвара Ивановна молодого человека.
А Лиза Катушкина всё ходила туда-сюда, присматривалась. То ли сумерки на неё так подействовали, то ли Сергей с его кудрявым чубом, но Лиза наконец-таки припустила вокруг какого-то памятника. Издали Варвара Ивановна никак не могла определить, кого же Катушкина наметила себе в мужья эту могилу ещё никто не выбирал. Сгорая от любопытства, Чародей двинулась к Лизе вроде как запланированный обход территории: надо же узнать, как дела у подопечных. И не зря. Неожиданно Лиза упала и не делала никаких попыток подняться. Чародей и сторож кладбища как по команде рванули к Катушкиной. И только когда Сергей с трепетом поднял Лизу на руки, а та открыла глаза и слабым голосом произнесла «восемнадцать кругов», Варвара Ивановна догадалась посмотреть на могильную плиту. «Константин Николаевич Бушуев. Спи спокойно, гласила надпись. Наш любимый отец и бессменный руководитель кладбища 1».
Энгельс
Он откликался на Энгельса, хотя звали его по-другому. Это всё из-за бороды, густой, квадратной и кучерявой. Понятное дело, многие бомжи носили бороду побриться-то особо нечем и негде. Да и правила рыночной экономики никто не отменял: бородатым бомжам возле кладбища охотнее подавали. Наверное, они отдалённо напоминали Сына Божьего или Святых отцов. Грех это, конечно (прости, Господи), сравнивать Христа с опустившимися бородатыми алкоголиками. Но человеческое подсознание и не такое выкидывает. Так что место у кладбищенских ворот было прибыльное.
Энгельс, в прошлом Иннокентий Валерианович Ступнов, любитель Гегеля, журналист-международник и лингвист, был бомжом по принципу. Раньше работал в информационном бюро, следил за зарубежными новостями, переводил сводки, писал статьи. Пока курировал Африку и Азию, проблем особых не было. Но как перевели в отдел стран Запада и США, тут всё и началось. Первым делом написал отличную заметку о новых культурных направлениях в Европе. Зарубили. А потом и вовсе неприятность случилась: его статью о достижениях науки и техники Северной Америки переписали и отдали в печать под его именем. Выходило, что совсем плохо там в США с технологиями, отстают они сильно от страны Советов. Иннокентий, как истинно честный человек, этого оставить так не мог. Составил опровержение, пошёл к редактору, а когда тот не внял, то рванул в министерство там-то уж точно разберутся. Разобрались. Посадили Ступнова без права переписки. Сколько раз потом приходили, уговаривали написать раскаяние уж больно специалист хороший и полиглот каких ещё поискать. Но Иннокентий Валерианович ни в какую, говорит, свобода дороже. Это всё Гегель виноват. Придумал, что свободен тот, кто свободен духом, ну Ступнов и поверил. Вот сидит теперь абсолютно свободный человек у кладбища.
В тот весенний день как-то особенно заполошились все: и природа, и постоянные обитатели «пятачка» у городского кладбища 1. Вроде как и народу прибавилось.
Это не наши. Это со «старого кладбища» приплелись, Живчик всегда первым начинал разговор. На новую начальницу цеха пришли посмотреть. Красавица Дульсинея. Как там А, Тобосская! Вчера вот подошла, денежку подала Конопатому, а он раз телефон вытащил и щелкнул её. Она аж подпрыгнула. Зря он, конечно, мобилку светит. Подаст она теперь ему после телефона, как же Так вот, он фотку отправил Петруне со «старого». У него тоже сотка есть. Они всем скопом и припёрлися на начальницу посмотреть. Такая красавица здесь ещё не работала.
Смотри, смотри вон она идёт, чуть ли не закричал Живчик. Все бомжи как по команде повернули головы направо. Ну и Энгельс тоже.