В каменоломнях он сам скоро пожалеет, что остался жив. Ну, а добро, что он украл у государства, уже в казне.
Валентина, к изумлению подруг, обнаружила затесавшуюся когда-то в голову крылатую фразу: «Государство это я!». Кто из бывших, или будущих государей первым произнес эти слова, Валя так и не вспомнила, но Пигмалион явно воспринял их на собственный счет. Непривычно оживленный и энергичный, он подхватил под локоток русскую княгиню (прогресс, однако) в собственной душе, конечно, и воскликнул:
Куда мы теперь?!
Как куда? остудила его порыв Кошкина, в столовку, конечно. Война войной, а обед по расписанию.
Царь на «войну» поморщился, явно приняв эту фразу за намек на собственное дезертирство с Троянской войны, и безропотно дал увести себя в трапезную. Обед был еще шикарней; бесконечную вереницу блюд наша великолепная шестерка так и не осилила; царь же вообще потерял аппетит. Когда же насытившиеся и пресытившиеся едой красавицы напали на него, он нехотя объяснил свою меланхолию:
Уже половина дня прожита, и прожита впустую. Я ни разу не взял в руки молотка, не отсек от мертвой глыбы мрамора ни крошки. Что я оставлю потомкам? Легенду о том, что эллинский царь сошел с ума, вообразив себя женщиной да не одной, а сразу шестью.
А что ты имеешь против женщин?! Кассандра первой подперла бока чужими кулаками, жирными от яств, которые непосредственная во всем Дуньязада украдкой пыталась ухватить царскими руками, предрекаю: ни одна статуя не выйдет из-под твоего резца до тех пор, пока ты не отправишь нас домой!
Остальные девушки захихикали; вспомнили, как часто сбывались пророчества подруги. Но выдавать ее не стали, поскольку в одном были солидарны с ней рано или поздно им наскучит в этом мире; даже в облике местного владыки. Дездемона еще и об обещании Валентины вспомнила о Миланском доме моды
Чтобы привести дела царства в порядок, какого никогда не видели окрестные полисы, Ярославне понадобилось не больше месяца. Сам Пигмалион меж тем все больше хирел; он забился в самый дальний уголок собственной души, и там безмолвно страдал. Лишь изредка подруги вспоминали о нем, и выволакивали на свет божий, да на собственный суд, суть которого Валентина выразила очередным шедевром баснописца:
На свете много мы таких людей найдем,
Которым все, кроме себя, постыло,
И кои думают, лишь мне бы ладно было,
А там весь свет гори огнем
Тело эллинского царя в это время нежилось на ложе; открытое настежь окно доносило далекий шум волн и приятную свежесть моря. Еще в это окошко заглядывал самый краешек луны, в свете которой таинственно улыбалась Галатея. Пенелопа, которая в своей жизни имела долгий печальный опыт ожидания любимого человека, внезапно вскочила (вместе со всеми остальными), и подхватила с пола молоток скульптора, который лежал у кровати постоянным напоминанием о пророчестве Кассандры.
Ах ты, тварь! воскликнула она, замахиваясь на оточенные линии женского тела, воплощенные в мраморе, сейчас расколю тебя на части, и решу тем самым проблему
Или создашь новую, остановила общую руку благоразумная Ярославна, кстати, а почему мы оказались именно здесь? При чем здесь русский баснописец? Слыхал ли он когда-нибудь вот об этом недоразумении?
Свободная рука Пигмалиона огладила себя от головы до нижней части торса, чуть не добравшись до главного «недоразумения» собственного организма.
А действительно, удивилась вслед за ней Валентина, хватая испуганного царя за шкирку, давай колись, какой такой баснописец твоего времени связан незримыми нитями с Крыловым; кто мог притащить нас сюда без нашего на то согласия?
Не знаю? пискнул Пигмалион, не пытаясь вырваться из крепкой руки, может быть Эзоп.
Эзоп..? протянули сразу несколько нежных голосочков, ну, давай, рассказывай.
Царское тело опять заняло свое место на ложе, кокетливо отставив в сторону ножку, и задумчиво уставившись на молоток в руках. А через несколько долгих минут Пигмалион открыл рот и начал вещать. Никакой рифмы в его (точнее Эзоповых) баснях не было. Искусство ваять скульптуры обнаженных женщин вот единственный талант, которым наделили царя боги. Декламатор из него был никакой; так что Валентина скоро не выдержала, и перебила его естественно, строками из более близкой ей басни:
Бывает столько же вреда.
Когда
Невежда не в свои дела вплетется
И поправлять труды ученого возьмется.
Сразу пять слушательниц шикнули на нее, и велели Пигмалиону продолжать до тех пор, пока Дездемона не перебила его, воскликнув жарко и победно:
Вот! Повтори последнюю историю!
Царь покорно повторил:
Басня «Коварный». О том, как коварный мужчина пришел к оракулу с намерением посрамить его. С воробьем в кулаке и вопросом: «Что у меня в руке живое, или не живое?».
Ага, перебила его нетерпеливая Дуняша, живое если выпустить воробья, и мертвое, если посильнее сжать кулак! У нас тоже была такая сказка.
Дальше, перебила ее венецианка, давай, парень, разродись моралью басни.
Пигмалион «разродился» опять без всяких рифм:
Полно, голубчик!
Ведь от тебя самого зависит,
Живое оно, или неживое