Думаю над твоим именем, Рио, она улыбнулась.
Отлично! Рио и Берта. Мне нравится, он опустился на колени, зачерпнул ладошкой воду, плеснул Альбертине в лицо. С крещением тебя, девочка, умылся остатками воды, встал. Идём. Рассвет так стремительно проносится над миром, что порой мне хочется выпороть его как следует, чтобы он больше никогда не торопился, рассмеялся. Ты смотришь на меня так строго, Берта, что невозможно удержаться от смеха. Да, я фантазёр. Я вечно что-нибудь придумываю. Отец говорит, что из меня может получиться хороший сказочник. Но лучше будет, если я стану хорошим плотником. Это прибыльная работа. А вот за сказки много не заплатят. Болтунов в Венеции хватает. Люди плетут языками всегда и везде, хмыкнул. А я не желаю быть таким, как все, поэтому я помогаю отцу, но и от сказок не отказываюсь. Я знаю их столько, что хватит на целую жизнь, подмигнул ей. На нашу с тобой жизнь, Берта. Тебе сколько лет?
Десять.
А мне двенадцать. Я старше, а значит ты должна меня слушаться Мы пришли. Твой дом. До завтра сказал и исчез.
Альбертина вошла во внутренний дворик, попала в привычную обстановку и поняла, что выросла. Всё здесь показалось ей маленьким, кукольным и слишком простым. Хотя прежде каждая мелочь вызывала восторг. Она прошла к себе. До завтрака оставалось ещё несколько часов, и Альбертина решила почитать. За этим занятием и застала её мать.
Ты так усердно занимаешься, милая, что порой мне становится стыдно за то, что я лишила тебя детства, проговорила донна Коронела, обняв дочь. Уговорю Якобело, чтобы он взял нас с тобой на большую регату.
О, это было бы замечательно. Я как раз прочла о том, что Гранд Канал делит Венецию на две части, что длина его почти четыре километра, а ширина местами от тридцати до семидесяти метров. Хотела бы я посмотреть на три главные моста Риальто, Скальци и мост Академии. Скажи, а правда, что в канал впадает сорок пять маленьких каналов рий?
Наверное, донна Коронела поцеловала Альбертину в лоб. У меня никогда не возникало желания пересчитывать каналы, дорогая. Доверимся составителю книги.
Доверимся, поддакнула Альбертина.
Учитель теософии сказал ей однажды, что со временем любая история обрастает новыми неожиданными, но не всегда достоверными подробностями, поэтому нужно всё подвергать сомнению.
Венеция это большая историческая книга, и если внимательно слушать голос города, то можно многое узнать, многое Но вам, юная синьорина, не стоит так серьёзно относиться к моим словам, заметив её растерянность, добавил он. Всё в мире меняется. Мы меняемся вместе со временем, а вот город нас переживёт. Переживёт для того, чтобы передать свою память тем, кто будет жить здесь через несколько столетий и даже тысячелетий.
Неужели здания не разрушатся? спросила Альбертина, удивленно.
Разрушаться, но не все, ответил учитель. Верю, что большинство дворцов сохранит свою красоту на долгие-долгие годы. Возможно, мы с тобой, Альбертина, ещё встретимся здесь на перекрестке судеб лет через пятьсот. Всё возможно в этом изменчивом мире, моя девочка, рассмеялся. Я слышал, что твой отец заказал плотнику гондолу. Это так?
Да, это так, господин учитель, ответила она.
Прекрасная новость. Значит ты сможешь отправиться в путешествие по Гранд Каналу и насладишься красотой архитектуры.
Я бы хотела в начале узнать историю гондол. Вы расскажите мне её, господин учитель?
Конечно, дорогая. История моё любимое занятие. Итак. Гондола легкая лодка появилась во времена правления первого дожа в 1094 году. По утверждению одних, название её происходит от греческого слова кондуле раковина. Другие говорят, что названа она латинским словом кумбула, что значит небольшая лодка. Наружная обшивка гондолы ярко раскрашивалась и украшалась дорогими аппликациями. Каждый состоятельный венецианец хотел перещеголять другого. Парад тщеславия прекратил Сенат Светлейшей Республики в 1562 году. Лодки повелели красить в черный цвет. Разрешили украшать резным орнаментом только нос лодки. Оставили фельцы каюты с откидным верхом, тканевой дверцей и окошками, обрамленными шнуровкой и лентами. За такими окошками обычно прячутся синьоры и синьорины, улыбнулся. Мне нравится смотреть на проплывающих мимо людей и размышлять над тем, кто они такие? Почему прячут свои лица? Что творится в их мыслях, сердцах, душах? Так же они черны, как венецианские гондолы или есть в них яркие краски мира, покачал головой. Ты заметила, Альбертина, что я всё время о чем-то думаю? Да-да я всё время замыкаю круг на себе Это не вежливо. Мы же с тобой говорили о гондолах. Итак. Лодкой управляет гондольер. Он стоит на небольшом возвышении на корме гондолы и толкает её вперед длинным легким веслом, которое опирается на изогнутую уключину форколу, учитель улыбнулся. Надо тебе сказать, что гондольеры это особенная категория венецианцев. Они всегда элегантно одеты, немного надменны и самолюбивы. Такое странное поведение объяснимо. Гондольеры возвышаются надо всеми сидящими в лодке. Они хранители чужих тайн. Они прекрасные певцы, готовые порадовать каждого своим мастерством. Им нравится услаждать слух, сидящих в гондоле людей.