Мы проживали рядом. Две короткие остановки городского транспорта. Так что дошли до их двенадцатиэтажки менее чем за десять минут. Первое предостережение моей мамы было ходить на цыпочках по приходу и не говорить. Когда мы поднялись до их квартиры, мать поторопилась меня одернуть: не звонить. Ведь я любил баловаться со звонком и заявлять о своем прибытии шумной трелью.
Мы бесшумно вошли в уже открытую дверь, были встречены осторожным шёпотом и жестами шу-шу. Не успел я расшнуровать свои полуботинки, как меня заторопила одна из теть. Самое время!
Еще не зайдя в квартиру, я насторожился из-за особого запаха. Пахло медикаментами и еще чем-то. Но когда меня завели в спальную, которая ранее пахла цветами, он стал главенствовать, вызывая дискомфорт и тревогу. Было заметно, что комнату не проветривали, и даже специально держали закрытыми двери на лоджию.
Меня осторожно подвели к кровати, у которой уже стояли две девочки, наряженные как куклы. Одну из них я узнал, она была моей троюродной сестрой. Приближаясь к занавешенному изголовью, я заметил, что очень худая, совсем костлявая рука, дотронулась до бахромы платья одной из них. Обе были смущены и стояли с опущенными головами. Поглощенный этим зрелищем и, не отрывая взгляда от кровати, я осознал, что чьи-то сильные руки схватили меня за плечи и установили как манекен в нескольких сантиметрах от одной из девочек. Я замер, а следом, сделал то, чего мне пришлось в мгновение устыдиться и не раз вспоминать в дальнейшем как свою неадекватную обстоятельствам реакцию.
Меня обманули. Это не был дядя Миша. На кровати, с немного приподнятом на подушках торсом, лежал скелет, обтянутый кожей. Это уже не был тот добрый, мудрый дядя Миша, а кто-то другой. Так что я сначала в короткое мгновение удивился и сразу насмешливо заулыбался. Я готов был даже рассмеяться так меня распирало.