Пойдём опять колодцы рыть! зло оборвал Лёнька, я тоже вам не это самое А найдём захоронение с золотом, сразу срубим во много раз больше, чем на колодцах.
И спокойнее добавил:
Рискнуть надо. Если я нащупал, а больше никто, надо попробовать. Обидно будет и глупо, мужики: найти нашёл, а не попробовали. А теперь прикиньте: на следующий год опять объявляются те же самые гаврики, роют там, и оп! и в музей!
Да, да, надо попробовать! дружно и серьёзно загалдели трое копателей, которые сразу изменили своё мнение, едва появилась возможность попадания шкуры неубитого медведя в чужие руки.
Значит, будем пасти их до осени, сказал голый, А как со стеной быть? Куда она, чёрт её, идёт?
Ладно, сказал Лёня, я её сейчас с рамкой прощупаю, чтобы мы знали, где она там. Только мне надо сначала настроиться на неё. Одно дело пустота, а другое стена в земле. Сейчас
Лёня куда-то отошёл, и вернулся с металлической конструкцией в руках.
Мы с Лерычем настолько были увлечены происходящим, что уже высунулись по плечи из воронки. Тогда мы увидели краешек древней каменной кладки, раскопанной в земле, такой же, как в раскопе Садикова.
Димыч! Это чёрные археологи! прошептал Лерыч задохнувшимся голосом.
Я уже понял, ответил я, точно так же втягивая в себя воздух.
У Лёни в руках была трубчатая рамка, а внутри неё, на осях, свободно качалась другая, такая же, рамка, но размером меньше, вставленная в большую.
Лерыч, ты всё понял? Этот мужик умеет искать воду под землёй, и всякое другое!
Лозоискатель! ответил Лерыч.
Точно. Они с ним колодцы рыли, а теперь ищут под землёй могилы.
Лёня, держа рамку перед собой, начал осторожно ходить где-то неподалёку, начиная от разрытой стены. В начале своего пути он, немного, сосредоточенно постоял, и рамка, наконец, слабо качнулась. Лёня кивнул и пошёл дальше. Он ходил по довольно большому пространству, и мы не могли этого толком видеть. Его товарищи осторожно следовали за ним, и ставили метки там, где он им указывал. В некоторых местах его рамка, как живая, вдруг, делала несколько оборотов, и здесь он останавливался надолго; а потом там ставили метку ложили кусок камня. Эта разведка недр продолжалась около получаса, а мы с Лерычем следили за этим с раскрытыми ртами.
Наконец, Лёня опустил рамку и остановился.
Жрать хочу, устало сказал он.
Гробокопатели собрались вместе и осмотрели обследованный участок.
Чёрт знает что, получается! сказал тот, что в майке.
Да, ответил Лёня, в линию метки не идут. Но, посмотрите, вся эта куча, как бы сходится углом.
Точно, точно!
Это, видать, и есть угол этой халабуды, только она у них, похоже, завалилась внутрь.
Ха, да! Молодец, Лёнька. Так, говоришь, ты могилы нашёл
Жрать идём! опять повторил Лёня.
Идём.
И все четверо направились к нашей воронке. И весьма быстро.
Оп! Лерыч, они идут сюда! Нам надо дёргать обратно, в каменоломни!
Куда!? Меня уже колбасит от каменоломен!
Я знаю. Но, Лерыч, ещё немного: раз, два, три и они нас увидят!
О-о! простонал он, лезем
Бери факел, Лерыч.
И мы быстро, как могли, но, стараясь не шуметь, полезли обратно. С содроганием мы вернулись в мир темноты и холода, крыс и призраков. Мы присели под стеной туннеля, и стали слушать.
Мужики! донеслось сверху; и мы с Лерычем вжались в шершавую каменную стену: было полное впечатление, что зовут нас.
Мужики, ну чёрт бы вас побрал! жратву тут храните под камнями, и тут же гадите
Это, кажется, Лёня ругается.
Да ла-адно Она вся в банках закрытая, ответил кто-то.
Как свиньи!..
Раздался стеклянный и металлический звон. Потом голоса чуть удалились, но мы поняли, что они расположились неподалёку от лаза.
Вот так вот, Лерыч, и я положил свою руку ему на плечо, нам здесь выхода нет. Мы здесь можем ждать до вечера, пока они спать не лягут.
А потом мы вылезем ночью, и найдём своих по свету костра! жарко зашептал Лерыч. Он уже понял, к чему я клоню, и приготовился яростно возражать.
Лерыч, ты хочешь явиться к папе ночью, когда все будут искать нас в степи с фонарями, и поднимут на ноги всю базу отдыха?
Лерыч подавлено сник.
Вот что, Лерыч, ты всё понял: нам надо быстро возвращаться по главному туннелю. В нём мы легко найдём нашу штольню. Факела ещё не выгорели. Если их не хватит, сожжём мои кроссовки, у них подошва тоже резиновая.
Лерыч молча замотал головой, потом, подумав, закивал:
Да, да, придётся. Но это так страшно
Лерыч, назовём всё, как есть. Как что называется, так и назовём. Мёртвые они не ходят, Лерыч, не видят, и не слышат. Они никуда не сдвинутся со своего места.
Лерыч кивнул. Я продолжал:
Призраки Их не бывает, это выдумки. Крысы они боятся огня и летящих камней. В наших руках важные сведения. Хорошо, что «чёрные» нас не увидели. Они не знают о том, что мы всё знаем. Мы должны передать информацию Садикову, и тогда экспедиция, может быть, тако-ое найдёт!
Я уже доставал спички, и начинал поджигать остатки резины на факелах. Прожженная и сухая, она быстро вспыхнула. Факел мы зажгли один, для экономии, и быстро пошли по главному туннелю, никуда не сворачивая. Лерыч держал наготове рогатку, и, кажется, старательно внушал себе, что это оружие сродни гранатомёту.