Терентiй Травнiкъ - Белокнижье. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 4 стр 3.

Год прошёл и приблизил старость.
Жизнь едина и неразменна.
Для Вселенной она  не малость,
Для Вселенной она  бесценна.

Год за годом, за годом год 
Всё уходит и всё приходит.
Жизнь  живая, она  живёт:
По-космически хороводит

Среди ядер и звёзд она,
Средь галактик и даже мета 
Ниоткуда и в никуда,
Без вопросов и без ответов.

Год прошёл и исчез в веках.
Что досталось слезам и почестям 
Нацарапалось на сердцах,
Написалось незримо в совестях.

Год прошёл и учитель  время
В ноль часов, ноль минут, как в школе
Всё, что было в году, разделит
На хорошее и плохое.

Год прошёл и приблизил старость.
Жизнь едина и неразменна.
Для Вселенной она  не малость,
Для Вселенной она  бесценна.

Год за годом, за годом год 
Всё уходит и всё приходит.
Жизнь  живая, она  живёт:
По-космически хороводит

Среди ядер и звёзд она,
Средь галактик и даже мета 
Ниоткуда и в никуда,
Без вопросов и без ответов.

Что может быть тише, чем снег за окном
В январское утро, к тому же в деревне 
Кружится, ложится снежинками в сон
И, вторя ему, в старом доме всё дремлет.

Не спится И вместе со мною часы 
Не спят, отбивая пружинное время,
А где-то за лесом  начало весны,
И не на словах, а начало  на деле.

И я подхвачу его строчкой-намёком.
Пишу, как хочу. Ну и что, что зима.
Я стих пропитаю проталенным соком 
Пусть сходит лавинообразно с ума.

Весна  напишу я ещё раз, ещё!
Хоть бабушка надвое где-то сказала,
Пройдусь по морозцу апрельским лучом,
Пусть станет строка той тропинкой  к Началу.

Иные появляются нагими.

Другие  сразу же во всеоружье

И жизнь, казавшаяся длинной,
Вдруг перешла за половину.
То, чему было суждено,
Случиться в юности и в детстве,
Навечно кануло в глубины
И превратилось в неуместность.

И, незаметно, вслед за этим,
Сквозь истончённость бытия,
Иной реальности навстречу
Незримо растворилось «я».

Шли дни. Недели?  те бежали,
И год, сжимаясь, как изюм,
Всё тем же безупречным далям,
Готовил вина наобум.

Он жил проверенной надеждой,
Жил новогоднею мечтой,
И даже смерть являлась нежной,
Всепринимающей сестрой.

Сиянье звёзд гранило время 
Гарантом цюрихских часов
В нём высекало миг творенья 
Основу призрачных основ.

Беру от неба  тишину,
Пишу стихи в закатном цвете.
«Воспоминанием о лете» 
Я эту книгу назову:

Всё будет  сочно-изумрудно
В оправе золотых полей.
И станет маленьким, но чудом
Она для Родины моей.

В ней я признаюсь словом в чувствах
Тебе, родная Русьсия,
И лягу строчкой безыскусной
К твоим подножиям, Земля.

И стану тропкою вплетённой
В полынь крапивных лопухов,
Припав к иконе обновлённой
Лесов, оврагов и лугов,

Киотов деревень, окладов,
Звенящих, синевой озёр
Что писарю для счастья надо?! 
Покой, свобода и простор.

Всё, как положено, и вот 
За новым  старый новый год
И за окном метель метёт,
И молоточком время бьёт,
И с рыбой на столе пирог.
И, ни печалей, ни тревог.
А только снег со всех сторон
И ранним утром, тихий звон,
В первопрестольной  колокольный
Запорошённый тихий звон.
Зима теперь  со всех сторон.
Ох, заварил январь же кашу.

И только мерное: бом бом
Стекая с колокольных башен,
Напоминает  всё пройдёт,
И даже  снег пройдёт однажды

Даже в самой наполненной строчке

Безвоздушные паузы есть.

Уплываю на лодке без вёсел
В бесконечную синюю гладь.
До меня были, будут и после
И весна, и стихи, и тетрадь.

Я ж останусь строкою нетленной
В безыскусной огранке строфы,
Воплощённой дыханьем поэта
Из его  самой светлой мечты.

но вы забыли, что в итоге

стихи становятся травой,

обочиною у дороги

да облаком над головой.

Слова уходят, строки остаются
Мгновенья высекаются стихами.
Из раскалённых строф судьбой куются
Вопросы к жизни, заданные нами.

Слова уходят, строки остаются.
Зубилом пишется поэтом литострочье.
То, что стихами позже назовётся 
Небытие, разорванное в клочья.

Ну, а пока, в базальтные века
Врубаются  перо ранимой птицы
И, им руководящая, рука,
Ответ начав, с обычной единицы.

Мне любы петухи на полотенцах белых

И копоть древняя суровых образов.

А в деревне снег иной.
Он  живой, он  настоящий.
Белоснежно-голубой,
С переспелости  искрящий,

Пышный, сдобный Ай да снег!
Бабу лепим целым миром.
Вы просили дать ответ?:
Восхитительно красиво!

Всё: и спящий сад, и дровни,
И сосули над крыльцом,
И, морозцем обнесённый,
Зарассветный перезвон.

Может, в сказочных владеньях
Строгой матушки Зимы
И хранятся вдохновенья
Поцелуйчатой Весны?

Может, здесь  за поворотом 
В этой праведной глуши
Под январским переплётом
Ждёт меня иная жизнь

Морозно и сиренево
январским ранним утром,
Пишу под настроение
 палитрой Грабаря.
И, кобальт фиолетовый,
на это время суток,
И староновогодняя под кобальтом заря.

Москва живёт по-зимнему:
воротниково, варежно.
Ещё  снегоуборочно,
как в сводках говорят.
Там снег сползает крышами:
«Туда не стоит, барышня»
С акцентами восточными
теперь дворы звучат.