Устоять перед искушением новым просвещением было трудно. Даже А. С.Пушкин (17991833) восторженно писал:
О, сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель49.
О каком «духе просвещения» пишет поэт? Судя по контексту стихотворения это дух рационального, научного знания. Но христианство знает только один «дух просвещения» Святого Духа, Бога любви, без которого все речи о «духе просвещения» и «духовности» пустые разговоры.
Устоять перед искушением новым просвещением было трудно. Даже А. С.Пушкин (17991833) восторженно писал:
О, сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель49.
О каком «духе просвещения» пишет поэт? Судя по контексту стихотворения это дух рационального, научного знания. Но христианство знает только один «дух просвещения» Святого Духа, Бога любви, без которого все речи о «духе просвещения» и «духовности» пустые разговоры.
Но были и те, кто остался верен христианскому пониманию просвещения.
Всем известны слова современника Пушкина преподобного Серафима Саровского (+1833): «Спасись сам, и вокруг тебя спасутся тысячи», в другой редакции: «Радость моя, молю тебя, стяжи дух мирен, и тогда тысячи душ спасутся около тебя». В них, в краткой форме, заключено христианское понимание просвещения, цель которого спасение, а метод приобщение жизни Святого Духа «стяжи дух мирен», то есть дух «свышнего мира» Царства Небесного. Или кратко: чтобы светить другим, сначала сам исполнись света.
Тогда же, полемизируя с поклонниками «нового» светского просвещения, святитель Иннокентий Херсонский (18001857) писал:
«Может быть, некоторые, наполнившись сиянием от светильника наук и мудрости земной, воображают, что им уже не нужно никакого просвещения, что они знают все, что нужно, и могут спокойно оставаться со своим запасом познаний. Да выйдут таковые из своего опасного предубеждения! Доколе они не изучили Евангелия и Креста Христова, не уразумели, как должно, что вещают о человеке пророки и апостолы; дотоле, они не знают самого необходимого. Только во свете Христовом можно видеть Бога, себя и мiр в истинном их виде»50.
Одним из тех, кто первым увидел и предрек, какой бедой может обернуться для школы и общества это новое «просвещение без любви», был К. Д. Ушинский (18241870). Напоминая, что «современная педагогика выросла исключительно на христианской почве», Ушинский писал:
«Уже видна вся опасность для общества и человечества, какая могла бы произойти, если бы воспитание сдвинулось с христианских основ Из материализма нравственности не выведешь Всякая школа, позабывшая слова Спасителя: Не хлебом единым жив будеши (Мф. 4, 4) и приготовляющая человека только к материальной жизни, как бы утончена эта жизнь ни была, и сколько бы ни требовалось для нее познаний, не выполняет своего значения. Она не приготовляет человека к жизни, но на первых же шагах сбивает с настоящей дороги. Для нас нехристианская педагогика есть вещь немыслимая безголовый урод деятельность без цели и без результата впереди»51.
Эти слова была написаны в конце жизни великого педагога и являются, своего рода, его завещанием потомкам. Главный труд Ушинского «Человек как предмет воспитания или педагогическая антропология» вошел в золотой фон мировой педагогики. Автору посвящены тысячи научных статей. Книги Ушинского переиздавались более 120 раз, в том числе в советской России. Но при этом издатели, как правило, умалчивали о христианских взглядах великого педагога. Поразительно, что умалчивают о них и сегодня. В том числе «Википедия» один из наиболее востребованных ресурсов всемирной сети.
Между тем Ушинский предсказал, что «постхристианское общество» в действительности, будет не «светлым будущим», а обществом, основанном на «оправдании деспотической власти одного человека над другим, презрении к человеческой личности, равнодушии к праву и правде, полной бесправности отношений, уважении к одной силе, жестокости словом, все те страшные явления, которые замечаем мы в обществах дикарей и язычников». И первым отважился во всеуслышание сказать о том, что «всякая школа, приготовляющая человека только к материальной жизни.. не выполняет своего значения», то есть не может считаться учреждением просвещения. Даже если она дает самые утонченные знания и называется лицеем или гимназией.
Однако вскоре после смерти великого педагога, последовавшей в 1870 г., его слова и пророчества утонули в хоре голосов его оппонентов. Народники, студенты и курсистки, земства, толстовцы, юристы и разного рода социалисты шаг за шагом насаждали в умах горожан и крестьян идеи «нового» светского просвещения. Причем почти с религиозным пылом. Потому что, считая единственным светом просвещения свет рационального знания и оглянувшись вокруг, они не видели ни школ, ни университетов, ни научных лабораторий, а одно только невежество.
Однако вскоре после смерти великого педагога, последовавшей в 1870 г., его слова и пророчества утонули в хоре голосов его оппонентов. Народники, студенты и курсистки, земства, толстовцы, юристы и разного рода социалисты шаг за шагом насаждали в умах горожан и крестьян идеи «нового» светского просвещения. Причем почти с религиозным пылом. Потому что, считая единственным светом просвещения свет рационального знания и оглянувшись вокруг, они не видели ни школ, ни университетов, ни научных лабораторий, а одно только невежество.