Он прыгнул очень низко, буквально в ноги преследователя, подныривая под оружие. Враг не успел пустить стрелу и лишь хлопнул арбалетом сверху вниз, к чему Винс был готов, прикрываясь лубком на сломанной руке. Чудовищной силы удар коленом отбросил, проломил нос, вышиб передние зубы и отправил в небытие. Но на ничтожную долю секунды раньше охотничий нож вонзился в тело фастианина.
Дичь, превратившаяся в охотника, вернулась в сознание через Винс даже не смог поначалу определить сколько провалялся в отключке.
Он с трудом втянул воздух. Осторожно притронулся к лицу.
Рот полон выбитых верхних зубов, боль невыносимая.
Парень перевернулся, кое-как стал на четыре точки и, стараясь меньше напрягать сломанную руку, выполз на траву.
Сначала обезболивающие, залпом, в бедро, прямо через штанину комбинезона. Когда отпустило, ощутил поврежденные части тела онемели до бесчувствия.
Язык словно чужой. Винс пальцами достал изо рта обломки зубов, попробовал закрыть челюсти не смыкаются. Щеки и нос воспринимаются как маска, не соединенная нервными окончаниями с телом. Переносица свернута набок и удивительно мягкая. Видно, в ней раздроблены кости.
Сейчас бы зеркало. Или заснять портрет героя-охотника для журнала будто мордой остановил флаер.
Винс вернулся к выходу из пещеры. Враг никуда не исчез. Клинок попал ему в середину корпуса, косо снизу вверх. У людей в этом месте солнечное сплетение.
С болезненным интересом парень наклонился и рванул за маску респиратора. Не поддалась. Верно, герметизирована заодно с капюшоном. Нужно резать комбинезон Как будто дел других больше нет, обругал себя Винс за неуместное любопытство.
Аптечка с надписями на двух языках. Ого, какой набор! Правда, и весит прилично. Сумка с едой. Говорят, еда фастиан подходит нам, но крайне не вкусна. Возможно, и наоборот, но часть консервов явно человеческого происхождения. Фонарик лишний груз, а зажигалка в самый раз. И складной котелок весом каких-то пятьдесят грамм, и куча мелкой утвари. Да, существа имеют солидное преимущество благодаря экипировке.
Самое тяжелое арбалет и запас коротких толстых стрел, килограмм на пять. Зато несколько уравниваются шансы. Жаль, нет никаких средств связи, вероятнее всего, они имплантированы. Да и с кем связываться? С базой бывших друзей похвастаться, что прикончил одного из них, из высшей расы?
Винс щедро накачал себя из запасов покойника лекарственной химией. Печень, держись. Зато прибавилось бодрости, и мир не кажется столь беспросветным. Еще поборемся!
Он отрегулировал ремень арбалета. Чуть не забыл нож А, у трупа примерно такой же. Закончив мародерство, подросток решительно зашагал на восток. Карты нет, но сидя на месте базу никак не найдешь. Шансы на выживание только в той стороне.
Уже не подросток. Не заурядный заучка-толстячок. Мужчина, воин, охотник. Во всяком случае в собственных глазах. Никаких рефлексий по поводу совершенного убийства.
Вик добыл полдюжины жирных птиц, связав тушки за лапы длинным корнем ползучего куста. Через пару километров селение. Дикари на одну морду, различия лишь в росте кто по пояс человеку, а кто по грудь, и в оттенках шерсти. Интересно, сами они различают людей? Понимают, кто пришел с подачками, а кто чтобы надеть браслет и начать гон?
Спохватившись, сбросил ботинок и разрезал одну птицу. Из кожи получились широкие лоскуты. Их Вик намотал на браслете, укрепив сооружение манжетой из аптечки. Пока шкурки сохраняют влажность, есть шанс погасить сигнал. По виду браслет совсем не отличается от применявшихся раньше. Но команда Вика не ставила внутрь ни взрывчатки, ни токсинов. Если угрозы чушь? Своей ногой рисковать не хочется. Был бы придурок Винс поблизости, его бы и попросил. Или заставил.
О приближении к деревне рассказали тропки. Вик порадовался своей хорошей памяти. Если бы не веселые прогулки с друзьями, давно б запутался. А отец твердил о вреде охоты. Нет у нее вреда! Кроме случая, когда сафари открыто на тебя.
Волосатые мигом попрятались по шалашам. Только морды торчат, коричневые носы опасливо нюхают воздух. Вик протопал на середину селения. В большом котле земного образца что-то весело булькает, рядом две особи ощипывают птиц, напоминающих принесенные трофеи.
Он швырнул добычу на землю. Понятно, что аборигены в состоянии сами наколотить медлительных птиц сколько угодно. Вышел жест доброй воли.
Странно, что здесь нет хищников. Кроме, естественно, людей и дикарей.
Особь, что-то мешавшая в котелке, вытянула губы.
А-те-юа.
Что бы это значило? Напрягая скудные познания местных слов, которые прежде никогда и нужны не были, Вик старательно выговорил:
Салхе!
Его мигом окружила толпа голов в пятнадцать. Вспомнил, это слово, произнесенное тихо, означает дикарей вообще, а громко и резко вождя. Поэтому, демонстрируя разницу, прошетал «салхе» негромко, а потом выкрикнул.
Наверно, собралось все племя, кроме ушедших по неведомым аборигеновым делам. Протиснулся салхе-босс, низкое широкое животное с особо вытянутой мордой.
На груди болтается знак власти, брелок на шнурке. Но не гаджет связи с офисом шерифа, а круглая костяшка с дыркой. Захотелось вышибить мозги тупой скотине, которая посеяла подарок землян и находчиво нацепила заменитель.