Лёша выказал радость, что всё обошлось без тяжёлых травм, пожаловался, что его теребят гибэдэдэшники за якобы наезд, просил после выписки подтвердить, что это она сама шагнула под машину. Алёна обещала подумать.
Роман был жалок и радости ей эта иррациональная месть уже не приносила. Ну, пусть даже его посадят, и он будет страдать, там, где-то далеко, а она даже не будет видеть это. И какое в этом удовольствие? Нет, он должен быть рядом!
Алёна чувствовала, что в ней зреет очередное безумие.
Во время следующего визита женщина попросила бывшего мужа сесть рядом с постелью, взяла его руку в свою и сказала, что скучает по нему. Хочет вспомнить вкус его губ, запах тела. Ошарашенный Рома закрыл дверь на щеколду.
Алёне в какой-то момент даже стало смешно от вида себя с задранными ногами, на одной из которых был аппарат Елизарова. Она даже какой-то фильм вспомнила, но, впрочем, удовольствие женщина получила и на вопрос Ромы сказала, что спираль на месте и нежелательного залёта он может не опасаться.
М-да! Всё было с точностью до наоборот.
Для надёжности она проделала это с бывшим мужем ещё пару раз.
Через четыре недели её выписали, они совместно с бывшим супругом сходили в ГИБДД уладить ситуацию, а потом Алёна объявила Роме, что видеть его больше не желает.
Рома не очень удивился он был свидетелем и не таких закидонов бывшей супруги.
Через девять месяцев Алёна родила дочку.
Она также утром появляется на тротуаре и катит перед собой коляску с ребёнком. Так же мимо проезжает Рома. Только теперь рядом с ним не сидит крашеная матрёшка. И джип у него старый и разбитое боковое стекло заделано полиэтиленом. Он останавливается и просит Алёну поговорить и показать ребёнка. Алёна отвечает неизменным отказом. Её сердце переполняется радостью исполнившейся мести. Иногда даже закрадываются мысль о прощении
Его химера
Каждый из нас видел эти объявления. Они висят у отделений полиции, на вокзалах. Они о пропавших без вести.
В пол-одиннадцатого в кабаке дым коромыслом.
Со сцены долбят лезгинку, под сценой мелькающие в экстазе горского танца ноги южан-торговцев, а Наташа вдруг свободная в конце последнего заезда сидит в полумраке рядом с Сережей за их сдвинутыми столами, под змейками сигаретного дыма, в галдеже наливающейся братвы, и клонится к его плечу, впиваясь коготками в каменный бицепс. Она всегда так делает, когда он шепчет ей интимности. Например такие. Как хочу тебя! Ты бы знала!..
Игорек поет медленный боевик. Душещипапельный.
Что скрывается за сухими строками? Преступление? Несчастный случай? А может что-то иное?..
Одно из таких объявлений гласило:
24 июня 1993 года ушел из дома и не вернулся Сергей Андреевич К-в, 1966 года рождения. Всем, кому что-либо известно о местонахождении К-ва Сергея Андреевича просьба позвонить по телефонам .
Три дня назад Ольга вышла замуж.
Она сидела в солнечном кабинете на первом этаже краеведческого музея и вертела в руках бронзовую Психею, пытаясь заняться ее датировкой. Но не получалось c датировкой: мысли, обтекая обнаженную фигурку, уносились в иное в сладостные перипетии начавшейся жизни с мужчиной. Опершись свободной рукой о стол, она задумчиво крутила завиток русого волоса; глаза, в оправе припухших век смотрели сквозь статуэтку и видели мужа.
Ее главный страх оказался пустым: Сергей, вначале пораженный это в двадцать-то три года! три ночи страстно, но терпеливо, настойчиво, но сглаживая нежностью уколы боли, рыхлил ее лоно. В прошлую ночь она, наконец, избавилась от обременительного девства и при этой мысли у нее кружилась голова с сегодняшней ночи она будет с ним настоящей женщиной.
Дверь приоткрылась и в ней появилось сметанное лицо с черными глазами: подружка Ната.
Привет, Олюнчик! сказала Ната, входя и сразу повернулась к зеркалу. Совсем замоталась! Новая прическа, а я трясусь в Толином драндулете и совсем не вижу Конечно! вскрикнула Ната, На голове полный кавардак! она наманикюренными пальчиками поправила нежную солому челки, косой волной падавшей на лоб, осторожно взбила твердые от лака боковины и посверлила себя критическим взором. Роясь в сумочке, спросила. Надеюсь, наш завтрашний девичник остается в силе?
Да. Я Сереже сказала.
И как он? Со скрипом?
Легчайшим. Он у меня ангел.
Знаем мы этих ангелов! Ната извлекла из сумочки помаду, раскрыла рот и заработала над губами. Завершив косметическое таинство, она захлопнула лягушачью пасть сумочки и ткнула пальцем в акварель с морем и пальмами, висевшую рядом с зеркалом. А это что за баунти?
Муж подарил.
Му-уж! насмешливо промодулировала подруга и по-змеиному качнула головой. Ну что ж. Вполне, вполне!
Полуобернувшись, она иронично покосила глазом на Олю.
Не нравится не смотри, сухо ответила Оля, поставила Психею и раскрыла альбом репродукций.
Ну-ну! Не надувайся! примирительно сказала Ната и присела на край Ольгиного стола. Нравится, так нравится! она вздохнула. А мне еще два дня с выставкой возиться.
Ну что ж «возится», Оля бесцельно листала альбом. Держись художники
Вот именно держись!.. За стены, за косяки, при сильном ветре не высовываться! Они там все ровесники Репина Ильи не помню каковича, она наклонилась к подруге. Ну, хватит, несмеяна! Старая больная обезъяна немного завидует тебе.