Если относиться к этим разговорам серьезно, то с ума можно сойти. Но в том, видимо, и заключается преимущество молодости, что она относится ко всему весьма легкомысленно. Слишком восприимчива в этот период душа к окружающей среде, слишком сильно физиологическое начало, что позволяет относительно легко ввергнуть неокрепшего юношу в бездну животных отношений, где принцип «убей первым» является основополагающим и определяющим законом жизни. Мускулистое тело жаждет испытаний, сознание, лишенное серой скуки школьных учений, требует остроты ощущений, новое взрослое общество обещает множество сильных впечатлений, независимо от последствий. Никто не думает о последствиях. Они будут там, где-то далеко, если вообще будут. Главное испытать эффект преодоления, выйти на грань, проскользнуть по струне над пропастью, пощекотать нервы смертью. Таинственная граница, разделяющая собой все, что есть от мрачной бездны ничто, позволяющая ощутить себя равным творцу жизни, сильнее любого магнита влечет к себе неокрепшие головы. И тот, кто прикоснулся к ней, кто переступил эту грань становится в восторженных глазах молодости избранным, посвященным, мужественным. Авторитет смерти осеняет его, авторитет власти благословляет его, превращая из обыденного душегуба в призрачный кумир, во властителя слабых душ, воскуряющих фимиам на алтаре вечных страданий.
К числу таких авторитетов относился и старший сержант Головин. Ко дню зачисления Михаила в часть он являлся не просто старослужащим, но лицом, окутанным боевой славой. Темная история, имевшая с ним место осенью прошлого года, к этому времени обросла всевозможными домыслами и легендами. Впрочем, и он сам, и командование предпочитали поддерживать их, чем опровергать. Говорили даже, что он предотвратил крупный теракт, лично ликвидировал известного главаря боевой преступной организации, на которого безуспешно охотились спецслужбы различных стран на протяжении многих лет.
На самом деле никакого подрывника или террориста не было и в помине. Просто обыкновенный, грязный, заросший волосами бомж, к тому же тугой на ухо, промышлял сбором грибов в запретной зоне и случайно вышел на рассвете на его пост. Не то Головин сильно испугался темной, мешковатой фигуры, не то бомж не расслышал окрика часового, только случилось то, что случилось. После предупредительного выстрела в воздух, отмеченного в показаниях разводящего, последовала короткая автоматная очередь, прошившая нарушителя насквозь на расстоянии пятнадцати метров от поста.
За этот подвиг, после короткого расследования, Головину объявили благодарность, произвели в старшие сержанты и он, как человек по-настоящему нюхнувший пороха, из молодых тут же выпрыгнул в разряд старослужащих. Не по сроку службы, а по отношению к себе командиров и товарищей, безусловно признавших за ним ореол загубленной жизни.
* * *
Вечером, старший сержант Сергей Головин проводил традиционную теплую встречу стариков. В тихой каптерке, на мешках с чистым бельем, вокруг широкого стола сидели в полной мере обученные «защитники Отечества» и пили водку под разную снедь, принесенную из столовой услужливым черпаком ефрейтором Мухиным.
Полгода бабу не видел. Бабу хочу Хочу , как медведь бороться, поделился тяготами своей службы прыщавый ефрейтор Ломтев, угловатый парень, несуразно сложенный с излишне большой головой, покрытой не по уставу длинными редкими сальными волосами рыжеватого цвета.
А почему непременно бабу? поинтересовался сержант Рыльников, ширококостный, мордатый и раскрасневшийся от водки, в полумраке каптерки как нельзя лучше отвечающий своей звучной фамилии.
Сегодня две салаги казарму топтали. Один черненький, другой светленький. Оба хорошенькие. Хочешь, познакомлю. У одного попка очень аппетитная, дружественно пошутил Головин.
Одного он уже опробовал, подначил Мухин.
Все лишь видел, когда тот на карачках ползал, пол вылизывал, смутился прочему-то Сергей.
Ладно, ладно. Одного хуком отправил в нокдаун почище Тайсона, добавил дневальный, Смазал чисто просто песня.
Ну, расскажи, заинтриговался Рыльников.
Головин вкратце обрисовал ситуацию.
Салабоны наглые пошли, резюмировал Мухин, Хавальник открывают только так. Их учить и учить надо.
А что, это мысль. Давай поучим, живо согласился Ломтев, Чего еще делать? Кому сегодня в наряд?
Никому, вроде, ответил за всех Головин.
Так в чем дело? Муха, зови. Учить будем.
Мишу били не долго, и не очень сильно, так, для разогрева. Пошло в зачет ранее полученное. Зато Рашиду досталось больше. Во-первых, он азербайджанец, иначе говоря чурка, что само по себе равносильно смертельному приговору, во-вторых, имел маленький рост и рыхлую фигуру, что невольно провоцирует на беспредел, в-третьих, он стал стонать и скулить, чего мужественный человек, достойный уважения, позволить себе не может. В общем, Рашида сразу определили в разряд «торчков», иначе говоря, признали полным ничтожеством. А таких не жалеют и оттягиваются сполна.
Под конец «праздника» Мухин и Головин содрали с Рашида штаны и пьяный ефрейтор Ломтев «опустил» его по полной программе, предусмотрительно заткнув рот грязной наволочкой.