Так, говорит Абрамов, спустившись вместе с матросом в трюм. Вот сюда и складывайте эти гребаные банки. Мудаки, не могли свежей привезти.
А че мы? обижается матрос. Это все интендант.
Ладно, бурчит Абрамов и спешит обратно в каюту.
О-о-о, вновь начинает стонать Ира в умелых руках кока.
А че мы? обижается матрос. Это все интендант.
Ладно, бурчит Абрамов и спешит обратно в каюту.
О-о-о, вновь начинает стонать Ира в умелых руках кока.
Возню прерывает громкий стук в дверь, а потом начальственный голос, открывай!
Интендант, сука, шепчет девице Саня, и щелкает замком.
Значит так, Абрамов, говорит слегка заплетающимся языком возникший на пороге мичман. Я на склад, за деликатесами, остаешься за старшего. Ты все понял? И громко икает.
Ага, понял, с готовностью кивает чубатой головой кок.
Как только он возвращается в каюту, в трюме раздается дробный грохот и чей-то вой.
Ящик упустили, падлы, сокрушается Саня. Давай -ка пойдем в провизионку, а, Ир? Там тихо и все такое.
Давай, прыскает в кулак малярша и хлопает ресницами.
Через минуту они стоят в аппендиксе коридора за одной из ракетных шахт, и кок звенит ключами.
Тэкс, проворачивает он запорный клинкет, тянет на себя глухую дверь и щелкает рубильником. Заходи
В небольшом, сияющем белой эмалью помещении, под потолком, на крючьях, висят несколько замороженных говяжьих туш, у переборок сложены многочисленные ящики и коробки, а посередине стоит разделочный пень, с всаженным в него громадным топором.
Во! стопорит за собой рычажный запор Саня. Как в лучших домах! и подмигивает подруге.
Та ежится и смотрит на наросший по углам иней.
А это ничего, перехватывает взгляд девушки кок. Щас погреемся. И достает из одной коробки початую бутылку «Старого замка», а из второй несколько шоколадок «Аленка».
Ах, как экзотично, шепчет девица и влюблено смотрит на Саню.
Потом они делают по нескольку глотков из горлышка, жуют шоколад и целуются.
Ну что, давай? тяжело дышит кок в пунцовое ушко.
Давай, нежно мурлычет Ира и лезет рукой ему в штаны.
..аршему. атросу..рамову. рибыть в альный! неразборчиво доносится снаружи.
А? Чего? отлипает от девицы Саня и непонимающе пялится в подволок.
Старшему матросу Абрамову прибить в центральный! Кок, твою мать!!! через минуту более явственно разносится по громкоговорящей связи.
У-у-у, курвы! едва не плача вопит Саня, после чего бросается к выходу. Ирочка, я щас! оборачивается он к подруге, потом чмокает дверь, и слышно как в замке проворачивается ключ.
Ты где, билат, лазиш, а?! встречает кока в центральном разъяренный вахтенный офицер, грузин по национальности. Бигом в кают-кампанию, к камандыру!
Есть! вякает Саня и чертом прыгает в люк.
В офицерской кают-компании, вольготно устроившись в креслах, за столом сидят командир с незнакомым адмиралом и пьют чай с сушками.
Прошу разрешения, осторожно просовывает голову в дверь кок.
Давай давай, Абрамов, заходи, благодушно гудит командир. Расскажи-ка нам, как ты завариваешь такой вкусный чай, и кивает на подстаканник.
Чай? таращится на адмирала Саня и непроизвольно сглатывает слюну.
Ну да, значительно отвечает тот, утирая платком выступившую на лбу испарину.
В течение нескольких минут Саня на автомате излагает рецепт и методику приготовления своего напитка, а затем вытягивается и тупо пялится на начальство.
Молодца, цокает языком адмирал. Порадовал. А почему он у тебя только старший матрос, а? вопросительно косится на командира.
Понял, Лев Алексеевич с готовностью отвечает тот. Сегодня же исправлю.
А теперь садись старшина, с нами, кивает адмирал на свободное кресло. Вестовой, еще прибор и чаю!
Примерно через час, обласканного Саню отпускают, и он, все еще не веря, что пил чай с адмиралом и теперь старшина, в прострации лезет наверх, подышать свежим воздухом.
Сань, ты чего? спрашивает его один из дымящих у обреза на пирсе моряков.
Дай, протягивает руку кок и жадно сосет сигаретный бычок.
Ты ж не куришь!? удивляется кто-то.
Это я от чувств, приходит в себя Саня и рассказывает как пил чай с адмиралом.
Ну, ты молодчик! весело гогочут приятели. С тебя причитается!
Само собой, расплывается в улыбке кок. Завтра же и проставлюсь.
Внезапно его лицо меняется, Саня бледнеет и рысит к лодке.
Да, забрало чумичку, сплевывает в воду рыжий матрос. Давно не видал, что б он так бегал.
Пролетев восьмиметровый тубус шахты и центральный пост, Абрамов метеором проносится по отсекам, скатывается по трапу и приникает ухом к запертой двери провизионки. За ней мертвая тишина.
Да, забрало чумичку, сплевывает в воду рыжий матрос. Давно не видал, что б он так бегал.
Пролетев восьмиметровый тубус шахты и центральный пост, Абрамов метеором проносится по отсекам, скатывается по трапу и приникает ухом к запертой двери провизионки. За ней мертвая тишина.
Все, кранты, шепчет Саня, и, вставив дрожащей рукой ключ в замок, дважды его проворачивает. Потом открывает дверь и деревянно переступает комингс.
В мертвенном свете ламп, на деревянном стеллаже, скрючившись сидит Ира и, втянув голову в воротник курточки, звонко клацает зубами.