После этого разговор зашел о чем-то другом. Анна рассказала Ульфу о ссоре в школе у ее дочерей. Одна вздорная мамаша обвинила учительницу в том, будто та прививает ее ребенку комплекс неполноценности.
Но правда в том, что ребенок этот, мягко говоря, звезд с неба не хватает. Не хочется отзываться о ком-то плохо, но полноценностью там и не пахнет.
Всем нам приходится притворяться, ответил на это Ульф. Постоянно притворяться, такие уж времена. Мы притворяемся, будто нам нравятся вещи, которые на самом деле нам вовсе не по душе. Изо всех сил стараемся никого не осуждать.
Да, это так, наверное, сказала Анна. Думаю, учителям приходится притворяться, что каждый ребенок это такой маленький гений.
Да.
Особенно в разговоре с родителями.
Да, согласился Ульф. Особенно в этом случае.
Может, оно и к лучшему, задумчиво ответила Анна. Может, если мы будем притворяться изо всех сил, то и в самом деле начнем думать так, как от нас того ожидают, и все будут счастливы.
Всем нам приходится притворяться, ответил на это Ульф. Постоянно притворяться, такие уж времена. Мы притворяемся, будто нам нравятся вещи, которые на самом деле нам вовсе не по душе. Изо всех сил стараемся никого не осуждать.
Да, это так, наверное, сказала Анна. Думаю, учителям приходится притворяться, что каждый ребенок это такой маленький гений.
Да.
Особенно в разговоре с родителями.
Да, согласился Ульф. Особенно в этом случае.
Может, оно и к лучшему, задумчиво ответила Анна. Может, если мы будем притворяться изо всех сил, то и в самом деле начнем думать так, как от нас того ожидают, и все будут счастливы.
Нирвана, сказал Ульф. Мы сможем переименовать Швецию в Нирвану. Официально.
Они было заговорили на другую тему о новом циркуляре, из-за которого все в последнее время были на взводе, но тут оказалось, что они уже приехали. Анна вышла из машины помочь Ульфу припарковаться на переполненной стоянке возле рынка, а потом они вместе отправились на условленное место, где их ждал местный участковый, который, собственно, и начал это расследование.
Фамилия участкового была Блумквист, и Анне с Ульфом уже случалось с ним работать в тот раз они расследовали дело о паленом виски, внезапно появившемся на рынке год или два назад. Блумквист тоже их помнил и весьма тепло их приветствовал, когда они вышли к условленному месту на улочку, вдоль которой выстроились ларьки и прилавки.
Помню, помню то дело насчет виски, сказал он. Ну и странный же был случай! тут он присвистнул. Но этот случай тут вообще голову сломаешь.
Ульф пожал плечами:
Ну, думаю, мы здесь именно поэтому.
Блумквист кивнул:
О, знаю, вы, ребята, умеете решать такие задачки. Но тут, мне кажется, даже вам придется потрудиться.
Анна глянула на Ульфа.
Посмотрим, сказала она, принимая деловой вид. Расскажите, что вам известно.
Блумквист указал на один из прилавков дальше по улице:
Видите вон тот прилавок? Где мужчина показывает девушке шарф?
Ульф посмотрел туда, куда указывал Блумквист. Полный человек в кожаной куртке продавал шарф молодой женщине в джинсах и ярком красном топе.
Они торгуют кашемиром, сказала Анна. Я их знаю.
Это брат пострадавшего, сказал Блумквист. Приглядывает тут за делами, пока брат в больнице. Можем подойти поговорить с ним, если хотите. Посмотрите, где это случилось.
А долго он еще будет в больнице? спросила Анна.
Блумквист небрежно махнул рукой:
Думаю, всего день или два. Травма несерьезная, но в больно уж неудобном месте. Под коленом. Там, знаете ли, проходит столько жил
Жил? прервала его Анна.
Думаю, вы имеете в виду сухожилия, сказал Ульф. Под коленом проходят сухожилия. Он помолчал. И, кажется, в передней части колена они тоже есть. Ну, уж по бокам-то точно.
Я в теннис играю, сказал Блумквист. Мне про это известно все. Стоит только подвернуть коленку сразу во всем разберешься. Он посмотрел на Ульфа. Вы играете в теннис, господин Варг?
Играл когда-то, ответил Ульф. Без особых успехов, но с удовольствием.
Спорт и нужен для удовольствия, сказал Блумквист. А теннис тем и хорош, что приносит удовольствие, даже если ты не очень силен в игре.
Если противник примерно такого же уровня, осторожно согласился Ульф. А если у него подача сильная, а у вас так себе, то игра будет не слишком интересная.
Твоя правда, сказала Анна. Но может, нам стоит подойти поговорить с ним? Как его, кстати, зовут?
Оскар Густафссон, ответил Блумквист. А его брата, который пострадавший, зовут Мальте. Мальте Густафссон.
Я тогда был здесь, рассказывал Оскар. Не видел, как это случилось, но я был здесь, помогал брату. Понимаете, это его прилавок, а я на железной дороге работаю. Ну и когда я не на смене, то прихожу сюда, помогаю Мальте.
Ульф огляделся; рынок выглядел не слишком оживленным, и не похоже было, что прилавком Густафссона, заваленным шарфами и свитерами, интересовалось много народу. Он протянул руку и потрогал шарф. Оскар был человеком плотным и коренастым, с короткими, подстриженными щеточкой волосами. Его внешность как-то не особенно ассоциировалась с кашемиром.