Дорогая, людей придумывать нельзя, сказала она. Я понимаю, что тебе ужасно хотелось бы с кем-то встречаться, но это не повод придумывать мужчин. Она помолчала. В мире и так достаточно мужчин, с которыми приходится иметь дело, так зачем осложнять женщинам жизнь, изобретая новых?
Глава 9
Печеньки, кошки, корзинка, Швеция
Тем же днем, ближе к вечеру, Ульфу позвонила госпожа Хёгфорс сказать, что Мартен отказывается идти гулять. Она явно встревожилась это было слышно по ее голосу; раньше он никогда не отказывался от прогулок, сказала она, и в ее глазах это было решающим доказательством если тут вообще нужны доказательства, что с Мартеном что-то было сильно не так.
Вы знаете, я не склонна к преувеличениям, сказала она (такая склонность у нее имелась). Но собаки тоже, знаете ли, тоже могут отвернуться лицом к стене. Решают, что их время пришло, и отворачиваются к стене. Прямо как люди.
Это наблюдение госпожи Хёгфорс несколько отвлекло Ульфа от темы их разговора. Ему никогда не приходилось наблюдать, как отворачиваются к стене, но он был готов допустить, что такое возможно. Может, врачей даже специально учили распознавать это состояние вот входит врач в палату и замечает, что пациент лежит лицом куда-то не туда. Наверное, происходит это постепенно, по стадиям: сначала пациент только поглядывает на стену, потом начинает таращиться, все дольше и дольше, и, наконец, полностью сдается болезни.
Вернувшись мыслями к Мартену, он заверил госпожу Хёгфорс, что этим же вечером отвезет собаку к ветеринару. Доктор Хоканссон держал клинику открытой в вечерние часы, ради удобства тех клиентов, кто не имел времени днем. На этих вечерних приемах всегда было полно народу, но кто-то отменил визит, и Мартена записали на этот же вечер. Ульф очень верил в доктора Хоканссона и его диагнозы, его способность понять, что не так с его пациентами. «Животные могут очень много рассказать без всяких слов, говорил ветеринар. Нужно только наблюдать. Они расскажут вам все по-своему».
Мартен провел вторую половину дня у госпожи Хёгфорс и все еще был у нее, когда Ульф вернулся с работы. Ульф думал, что соседка, скорее всего, драматизирует, но когда он увидел Мартена, то понял, что это не так. Пес лежал под столом, спрятав нос под передними лапами, и совершенно не заинтересовался приходом хозяина. Это было странно уже само по себе, но вдобавок Мартен каждые несколько минут испускал тяжелый вздох. Это был странный, исключительно тоскливый звук, очень похожий на человеческий вздох, исполненный, казалось, глубокого и безнадежного отчаяния. Услышав это в первый раз, Ульф в тревоге посмотрел на госпожу Хёгфорс, которая в ответ сделала жест в духе «я же вам говорила».
Теперь вы видите? спросила она тихим голосом, будто находилась у постели больного. Бедняжка. Именно так вздыхают, господин Варг, когда отворачиваются к стене.
Ульф глянул вниз, на Мартена. Пес действительно лежал более или менее носом в стенку.
Я отвезу его прямо сейчас, сказал он. Я уже записал его к доктору Хоканссону.
Госпожа Хёгфорс кивнула.
Хёгфорс говорил, что некоторые вещи нельзя откладывать на потом. Всегда это повторял.
Несколько банально, подумал Ульф. Уж если собираешься повторять что-нибудь постоянно, стоит найти нечто исполненное более глубокого смысла. Но вслух он эти соображения высказывать не стал, вместо этого ответив:
Ваш супруг был, как всегда, прав, госпожа Хёгфорс.
Он, конечно, не всегда следовал собственному совету, сказала она.
На какое-то мгновение Ульф задумался, уж не отвернулся ли покойный господин Хёгфорс в свое время к стене.
Обычное дело, согласился он. Советы, как правило, предназначаются для других, а не для себя.
Наклонившись, он поднял Мартена, который не выказывал ни малейшей склонности куда-то идти, на руки. Пес не сопротивлялся, но был довольно тяжел, и ходить с ним было неудобно. Госпожа Хёгфорс суетилась вокруг них и даже предложила поехать с ними к ветеринару. Ульф поблагодарил ее, но сказал, что попробует справиться сам. Мартен взирал на них обоих глазами, исполненными бесконечной душевной грусти. Он снова вздохнул.
Ульф отнес его на руках в «Сааб», а потом, когда они приехали, так же, на руках, в клинику. Там им пришлось немного подождать они приехали слишком рано, но вскоре доктор Хоканссон появился на пороге кабинета и пригласил их зайти.
Осмотр много времени не занял. Все, как сказал ветеринар, выглядело хорошо по крайней мере для первичного осмотра. Температура у Мартена была совершенно нормальная; в брюшной полости не наблюдалось ни опухолей, ни болезненного вздутия; глаза и нос тоже не давали поводов для беспокойства. Доктор Хоканссон выпрямился, отступил от стола и задумался.
Вы знаете, что у собак тоже бывает депрессия, господин Варг? спросил он.
Да, я слыхал об этом, задумчиво ответил Ульф. Он немного помолчал; Мартен предстал перед ним в новом свете. Вы думаете, дело в этом?
Доктор Хоканссон кивнул.
Такая вероятность есть. У нас в Швеции немало собак страдают так называемым сезонным аффективным расстройством. Но проявляется оно, как правило, зимой причина в нехватке солнечного света.