Я заплакал великим плачем, но тут услышал девичий голос. Поднял голову и увидел на крыше дворца башенку, откуда выглядывала красавица. Она была столь прекрасна, что казалась второй луной на небосводе. Настоящая луна владычица ночи покрылась дымкой облаков, словно оробела и готова была удалиться, говоря: «Зачем тут я, когда есть ты?!.»
Она спустила мне верёвку, и я взобрался к ней.
Звали девушку Дуньё. Она была дочерью афганского султана. Перед самой свадьбой с багдадским принцем её похитил и принёс сюда джинн. Он намеревался съесть добычу, но передумал, поужинал десятком слонов, их стадо он выловил по пути сюда в пустыне, оставив девушку на завтрак. Ночью она развязала путы и скрылась в дальних помещениях здания, куда не мог пробраться джинн.
По её просьбе я спустился в зал за мясом кита. Дуньё провела меня к комнату, где у ней имелся самодельный очаг и котелок. Сварила мяса и мы стали его есть. За едой девушка рассказала мне историю Чёрного джинна, так его называли
Когда он родился, то у его матери из груди пошло чёрное молоко. Испугалась она, ужаснулись все джинны и ифриты, ибо подобного ранее никогда не происходило.
Позвали мудрого прорицателя, провидящего все тайны будущего. И он предсказал, что Чёрный джинн будет отцом всех пороков, покровителем зла и всяких несправедливостей. А потом взбунтуется против Создателя всего сущего о святотатственная дерзость! соберёт подначальных джиннов, ифритов, маридов и пойдёт войной на Всевышнего. Тогда наступит конец света.
Выслушав прорицателя, джинны вознамерились было убить младенца, но вступилась, пожалев сына, мать. Защитила, выкормила сына своим чёрным молоком.
Рос Чёрный джинн быстро: через год он был ростом со взрослого, а потом стал выше самых высоких своих сородичей. Его все боялись, ибо под его ногами прогибалась земля и начинали бить родники. От его взгляда качались звёзды и падали вниз огненным дождём кометы. От сильных вздохов колебались, словно от свирепого шторма, воды мирового океана. Он был способен, ухватив хрустальный небосвод, потрясти его так, что сыпались звёзды, а плевком мог сбить луну.
Приобретя столь неимоверную силу, Чёрный джинн начал творить всякие безобразия, и родная мать отказалась от него, прокляла самым страшным проклятием, выгнав навсегда из родного дома.
На время он было образумился, поступил в ученики к мудрому волшебнику ибн-Хазру. Обучился у него приёмам магии, стал искусен в тайных науках. Потом поссорился со своим наставником, затеял безобразную свару. Кудесник оказался бессилен усмирить возмутителя спокойствия и в гневе удалился в неведомые края, оставив свой прекрасный дворец неукротимому буяну.
Затем я поведал Дуньё о себе, о своём бедственном положении.
Убежать отсюда невозможно, сказала девушка, путь к дворцу есть только по воздуху. Будь мы птицами, тогда бы улетели. А так надежд на свободу нет.
Она подвела меня к окну и показала вниз: стены дворца переходили в почти отвесный склон горы, а далеко внизу торчали острые скалы: они ждали неразумных смельчаков, которые полезут, сорвутся и упадут на них, превратятся в кровавое месиво. При мне архар, легко скакавший по кручам, отступил от гладкой белый горной стены, ибо его копытам не за чего было зацепиться. А уж человек тут и вовсе был бессилен.
То, что видишь ты не гора, а рог огромного чудовища, которого своим могуществом одолел волшебник ибн-Хазр и завалил его множеством гор, но тот всё ещё жив, время от времени шевелится и тогда происходят землетрясения. После каждого из них он понемногу приближается к свету, свободе. Когда-нибудь он освободится, но когда это случится не знает никто, кроме создателя. А дворец выточен волшебными мастерами на кончике рога того животного. Постепенно он поднимается всё выше и выше над землёй. Так что о побеге даже нельзя и думать.
Рассказ Дуньё огорчил меня. Я захотел перед сном помолиться, девушка дала мне красивый коврик тонкой работы. Позволила оставить его у себя. Впоследствии на нём я всегда молился. Я мог бы выбрать себе и другой, ковров и ковриков во дворце было очень много, но мне больше всех прочих приглянулся именно этот.
Утром мы проснулись от бешеного рева Чёрного джинна, который обнаружил мой побег и сильно разозлился. От топота его ног тряслась гора с расположенными на ней чертогами. В конце концов, он успокоился и улетел по своим делам.
Девушка повела меня вниз, по пути она открывала двери маленьким ключом, который подходил ко всем замкам. В зале мы набрали остатки мяса кита, унесли наверх, нарезали в длинные полоски и повесили сушиться на верёвке. Потом взяли кумганы и запаслись водой из огромного бурдюка Чёрного джинна, который был сделан им из шкур нескольких китов.