Тесная станция, выполненная в лучших традициях девяностых, нависла над головой тяжёлым потолком с круглыми отверстиями для светильников. Если не всматриваться, то может показаться, будто дневной свет бьёт через окна средневекового замка, которые архитектор додумался сместить со стены наверх. На самом деле светильники притопили вглубь выемок, чтобы они красиво подсвечивали серость бюджетного Аннино.
Даже состав здесь казался пластиковым. Может, действительно, где-то в глубоких тоннелях метро совершали набеги коварные расхитители полимеров и превращали железо в гибкий, но крайне уязвимый материал. Или на окраине Москвы люди попадают в особое измерение, где всё кажется дешевле и хуже.
А может, просто разыгралась моя фантазия, потому что мозг не хотел воспринимать объективную реальность, в которой всё пошло наперекосяк.
Люди торопились к выходу, огибая странную парочку. Ну правда, никому не захочется смотреть, как парень хватает девушку за руки и пытается ей что-то объяснить, пока она кричит и плачет не хуже истерички из детского сада, которая потеряла свою любимую куклу.
Пожалуй, самый неприятный момент заключается в том, что я и был тем парнем, на чей тяжкий век пришлась участь громоотвода.
Что у меня в ухе?! пищала Маша, находясь где-то глубоко в ужасе. Вынь это немедленно!
Не могу, сокрушённо отвечал я. Даже из своего вынуть не могу.
Окружающие на нас не глазели. Они привыкли, что постоянно творится какая-то дичь. Всё-таки, десять процентов волшебников на целое человечество это десять процентов волшебников на целое в общем, вы поняли.
Оно говорит со мной! ещё громче завопила красотка. Оно мне приказывает!
Ни с того ни с сего девушка начала совершать странные движения, напоминающие то ли твёрк, то ли эпилептический припадок.
Похоже, брат-близнец Валика приспосабливается к новому телу. Отращивает нейронные связи и запускает глиняные ручища в самые потаённые отделы женского мозга.
Может, он сейчас заблудится и увязнет в непроходимых лабиринтах?
Что ты смотришь? обратилась Маша ко мне. Помогай давай!
Да чем? спросил я, не в силах пошевелиться.
Вернее, силы у меня были, а смысла нет.
Я не знаю! выдала красотка и снова расплакалась. Вот на кой ты меня поцеловал?
Он приказал мне, ткнул я пальцем в своё ухо.
То есть, Маша легонько всхлипнула и задала вопрос с каменным лицом: Если бы он не приказал, то и не поцеловал бы?
Инородное тело попало в организм, что называется, per aurem1, начало говорить и командовать, а её только поцелуй волнует? Воистину феноменально!
Нет! сходу ответил я, не подозревая, что уже связал удавку и сунул туда голову.
Самолично.
Маша пристально посмотрела на меня, с презрением сощурилась и мстительно произнесла:
Я бы к тебе в жизни не подошла как там тебя зовут?
Не отвечай! вдруг подсказал Валик. Ещё глубже себя закопаешь.
И тут я проникся големом. Пускай у меня теперь от него болит ухо, пускай я вляпался в тупейшую ситуацию с подростковым скандалом, но зато тот мелкий паразит будет на моей стороне, потому что я носитель.
А носитель, как известно, звучит гордо.
Ты где живёшь? всё-таки решил я перехватить инициативу в разговоре.
Станция за это время опустела, и голос раскатывался гулким эхом по залу.
В Южном Чертаново, сказала Маша и посмотрела на меня как на дурака.
В смысле, улица, дом, квартира?
Тебе-то зачем, бацилла? надув губки, спросила красотка. Я тебя с родителями знакомить не буду.
Я должен тебя хотя бы проводить и убедиться, что с тобой всё в порядке.
Знаешь, Маша подошла ко мне и нехорошо улыбнулась. Со мной не всё в порядке. И в таком состоянии я точно не пойду к себе домой пугать маму с папой. Скажу им, что останусь у Ритки, я уже так делала.
Заявление девушки поставило меня в тупик.
Похоже, она чуть ли не прямым текстом сказала, что будет ночевать со мной.
Да что за день такой, всё наперекосяк. У меня же не убрано!
Чего встал? воскликнула красотка. Веди к себе, говорю.
Обычно волшебники на людях сдержаны и редко демонстрируют свои способности в полной мере. То есть, выйдя на улицу, вряд ли увидишь, как великовозрастный дебил пускает фонтаны денег из банкомата, или тётя с большой продуктовой корзиной расплачивается на кассе одним взглядом. И вопрос не только в здравом смысле.