Видно, заметив что-то на моём лице, Ксандр хмурится. Я жду язвительного замечания, но он лишь легонько хлопает меня по плечу и возвращает фонарь.
Пошли, я так устал, что отдам полжизни за глоток виски и мягкую кровать. Есть в этом замке приличный виски?
Найдётся, отзываюсь я и ухожу вперёд по просторному каменному коридору со сводчатыми стенами, в его конце виднеется стрельчатая арка, а сразу за ней полукруглая дверь.
Нам туда? Ксандр уже рядом со мной и с любопытством смотрит на вход в подземелье. Выглядит жутковато.
Не думала, что тебя могут испугать подобные вещи, отвечаю ему с улыбкой и сама удивляюсь, что пускай и вяло, но шучу.
Я не сказал, что она меня пугает, лишь что выглядит зловеще, словно за ней спрятаны все мрачные тайны вашего рода.
Молча отдаю ему фонарь и вынимаю ключи из кармана. Мрачные тайны у нашего рода действительно есть, да только вот стоит ли вспоминать о них после смерти Стефана?
За дверью тёмный коридор, он оканчивается винтовой лестницей, первой в бесконечной череде ей подобных, которая приводит в комнату с низкими сводами. По центру каменный стол с воронкообразным отверстием посередине и множеством символов на нём, и мне страшно даже представить, для чего его здесь установили. Воздух тут тяжёлый, спёртый. Я в своей толстовке почти сразу покрываюсь испариной. Фонарь снова у Ксандра, который с интересом осматривается по сторонам, и пока он занят, я снимаю рюкзак, достаю воду и с жадностью делаю несколько глотков.
Жертвенный алтарь, звезда водолея, крест беспорядка, говорит он задумчиво. Кем были предки Стефана? Сатанистами?
Пожимаю плечами и протягиваю ему бутылку. Могу ли открыться Ксандру? Возможно, он возненавидит меня, узнав правду. Я почти не знаю его как человека. Любовь к музыке, которую он пишет, не даёт мне право считать, что я его понимаю. Возможно, позже я всё ему расскажу, но точно не сейчас. Он берёт бутылку, пьёт и возвращает мне.
На пятой по счёту лестнице я понимаю, что выдохлась. Мы не добрались до винных погребов, а я уже дышу так тяжело, словно только что отпахала в тренажёрном зале. Ксандр чуть отстаёт, он где-то на середине подъёма. Фонарь у него, и сейчас я стою в кромешной темноте. Идти дальше на ощупь опасно. Прислоняюсь спиной к прохладной стене и жду.
Ксандр задал правильные вопросы о предках Стефана, и мне стоит покопаться в замковой библиотеке и выяснить всю правду. Я ни разу не пыталась сделать это, пока мы жили тут, словно боялась услышать правду о собственном муже. Такую правду, которая сделала бы наш брак невозможным. «Но ведь в конце концов именно это и случилось: ты узнала нечто ужасное», произносит мой внутренний голос, и я не могу с ним не согласится.
Луч фонаря сначала освещает стену напротив, а потом буквально бьёт мне в глаза.
Эй, не надо так, восклицаю недовольно и прикрываю лицо рукой.
Извини, родная.
Ксандр дышит ртом. Он с трудом произносит даже эти пару слов, и я радуюсь, что почти все лестницы закончились. Теперь нас ждёт недолгая прогулка по пологому тоннелю, один-единственный подъём, а после винные погреба, из которых уже рукой подать до жилых помещений.
Ничего, ты не виноват, у меня перед глазами пляшут круги, и я жду, пока зрение полностью вернётся.
Не думал, что подъем это настолько сложно, он быстро восстанавливает дыхание. Что за садисты строили эти лестницы?
Их делали для отступления, чтобы спускаться, а не лезть вверх. Когда лестница крутая, а проход узкий проще держать оборону, объясняю я.
Ксандр кивает, а потом спрашивает:
У тебя есть часы? Сколько мы уже идём?
Часы у меня есть. Я задираю рукав и протягиваю ему руку ладонью вниз. Он светит фонарём и вглядывается в механический циферблат. Раньше у меня были чудесные умные часы с подсветкой и прочими незаменимыми функциями, но всё это осталось в прошлом.
Почти одиннадцать, говорит Ксандр и поднимает на меня взгляд, глаза мутные, усталые.
Ты себя как чувствуешь? спрашиваю с тревогой.
Пока не сдох, он пытается улыбнуться, но его улыбка выглядит жалко. Ты права, у меня жар. Но оттого, что я стану ныть, никому лучше не станет, не так ли? Давай доберёмся до спальни, и тогда я позволю себе расклеиться. И если ты захочешь оказать мне первую помощь, то я всегда готов.
В последних словах явно фривольный намёк, но я делаю вид, что ничего не замечаю, и сухо киваю в ответ. Мы стоим слишком близко друг к другу, но мне комфортно и не хочется, чтобы он уходил. От него сильно пахнет потом, но даже это меня не смущает. Его взгляд блуждает по моему лицу, и я ощущаю, как сердце ускоряет свой бег. Значит, мне не померещилось желание в его взгляде внизу, в машине. Сейчас я могу с уверенностью сказать: он испытывает ко мне если не влечение, то точно интерес.