Пойманная в силки, Дуня молчала, но по рваному дыханию и всхлипам, Ирбис вдруг понял, что именно сейчас творит.
Стало погано. Взгляд застыл на острых косточках ключиц, на хрупкой шее, которую Ирбис мог бы переломить, сжав пальцы.
Он ведь почти взял девчонку силой. Твою ж мать!
Гоша разжал руки. Дуня моментально отползла в дальний угол дивана. Забилась, подтянув колени к груди, и посмотрела на него.
Ужас и ненависть в глазах пленницы обожгли Ирбиса. Но добило совсем иное.
Не было в испуганном взоре девчонки удивления. Словно она ожидала от него подобного поступка. Выходит, Ирбис умудрился оправдать ожидания? Такая, значит, у него репутация?
Он горько усмехнулся. Медленно вернул пряжку ремня на место. Под настороженным взором с удвоенной силой захотелось крушить и ломать все вокруг.
Но Ирбис сжал кулаки и отвернулся.
Убирайся! рыкнул мужчина и шагнул к стеллажу, в котором размещался бар. Да, затопить бы горечь очередной порцией алкоголя, чтобы приглушить поганые мысли и необъяснимые чувства.
Дверь почти бесшумно закрылась. Гоша остался один в кабинете. Но даже на расстоянии, через стену он отлично расслышал, как девчонка зарыдала громче. А следом приглушенные голоса экономки и Егорыча.
Пить вмиг расхотелось. А вот крепкий чай не помешает.
* * *Дуня старалась не плакать. Но рыдания помимо воли вырывались из груди. Губы дрожали, руки тряслись. Было страшно, да. Однако пугал не сам факт неизбежного, как она думала минуту назад, насилия. А глаза Ирбиса.
Она никогда и ни у кого не видела таких глаз прежде. Диких, обжигающих, безумных. Она задыхалась, не имея сил выдержать этот взгляд, и отвернуться не могла.
Стоило девушке выйти из кабинета, Маргарита Павловна тут же обняла ее. Поддержка и ласковые руки женщины заставили Дуню заплакать еще громче. Ей захотелось провалиться сквозь землю от стыда, от безостановочно льющихся слез, от той слабости, которую Дуня не могла скрыть.
Пойдем, пойдем, Дунечка, повторяла женщина, и Дуня послушно шла вперед.
Когда она оказалась в отведенной для нее спальне, стало чуточку легче дышать. Мысленно Дуня повторяла, что ничего не случилось, ничего страшного не произошло. Обошлось ведь.
На этот раз
Я в порядке, Маргарита Павловна, шмыгнула она носом и постаралась улыбнуться. Правда, все хорошо.
Женщина мрачно кивнула, всем своим видом давая понять, что не поверила словам девушки. Но после непродолжительных уговоров, все-таки оставила Дуню в спальне одну.
Короткова, закрывшись в ванной, долго плескала в лицо каплями ледяной воды. Смотрела на свое отражение в зеркале. Никак не могла избавиться от воспоминаний. От ощущения прикосновений твердых, грубых ладоней к затылку и спине. Казалось, руки Ирбиса выжгли на ней клеймо.
Сколько Дуня провела в ванной комнате неизвестно. Она потеряла счет времени, барахтаясь в тяжелых мыслях и липких, неприятных воспоминаниях. А когда вышла, наткнулась на помощника Ирбиса, Максима. Мужчина стоял прямо под дверью и смотрел на Дуню так, словно та совершила самый смертный грех во вселенной.
Собирайтесь, Евдокия Андреевна, отчеканил мужчина.
Куда? негромко спросила Дуня.
Куда велено, туда и поедем, проговорил Максим и добавил: У вас полчаса на сборы.
Мне нечего собирать, чуть громче парировала девушка, здесь нет ничего моего.
Охранник вышел в коридор. Дуня потянулась следом. И уже там, застыв в дверях, взглянула на комнату, бывшую ей тюремной камерой.
Короткова не знала, куда Ирбис велел ее увезти. Зато знала наверняка, что не станет скучать по этому месту, пусть спальня и была довольно уютной и просторной.
Ее усадили в машину. Через тонированные стекла девушка видела, как высокая мужская фигура застыла в оконном проеме второго этажа.
Ирбис? Решил лично проверить, исполнен ли приказ?
Все вдруг показалось неважным. Куда ее везут? Что будет дальше? Хотели бы убить, давно бы так и поступили. А, значит, хуже уже точно не будет.
Особняк Ирбиса остался далеко позади. Дуня устала бояться. А потому старалась не смотреть в окно, совсем не замечала пролетавшие за окнами дома, улицы, встречные и попутные автомобили. И не сразу сообразила, что люди Ирбиса привезли ее в родной и знакомый район, в котором жила она, Дуня Короткова.
Машина остановилась около подъезда. Водитель вышел и придержал для нее дверь. Дуня всего несколько мгновений сомневалась, не ошибка ли? Или это такой вид издевательств над пленницей? Поманить свободой, родными стенами и отобрать?