Сашка! испуганно закричал он и резко поднялся. Что с тобой?
Ерунда. Камнем припечатало, махнул рукой Александр.
Каким камнем? Откуда камни на пароходе?
Не на пароходе. Я на десятой батарее был.
Офицеры разом обернулись на Александра, забыв о картах.
Как, на десятой? спросил один из инженеров. Так, мы вас всех уже похоронили. Там же на мыс столько чугуна скинули подъехать невозможно. Дорога к десятой ядрами покрыта, что заводь жабьей икрой.
У нас всего пятерых убило и человек двадцать ранило. Вот, меня задело, грустно улыбнулся Александр.
В коридоре раздался нарастающий топот. Вбежал пехотный поручик в расстёгнутой шинели. Фуражка лихо сдвинута на затылок, открывая непослушный, жёсткий, русый чуб.
Господа, что вы тут, как крысы в норе? Ну-ка марш на улицу! Праздник в полном разгаре! Живо! Живо поднялись и на улицу!
Уже совсем стемнело. У Графской пристани играл духовой оркестр. Ярко пылали костры, освещая площадь. Народу собралось видимо-невидимо. Кружились пары. Шустрые торговцы продавали сбитень и пироги.
Что празднуем? спросил Александр у какого-то лейтенанта.
Победу! ответил тот. Бомбардировку выстояли!
У лейтенанта были перебинтованы обе кисти рук, только на правой оставлен свободным большой палец. Им он придерживал папироску.
Александр с Павлом нашли укромное место за углом небольшого дома. Присели на каменную скамью. Отсюда открывался вид на бухту. Светились корабельные огни. Где-то ещё разговаривали пушки. «У-ух!» говорила одна. «Бу-ум!» отвечала другая. Доносился запах гари.
Ну, что, отошёл? спросил Александр.
Павел кивнул.
А тебе было страшно? Павел передёрнул плечами, как от холода.
Конечно, вздохнул Александр. Первый раз в таком деле. Много слышал о баталиях, но не думал, что так жутко бывает. Капитан-лейтенант Андреев меня отругал. Да и верно отругал. Я, оказывается, ни на что не способен. С двумя орудиями справиться не мог, не то, что с батареей. Стыдно как-то.
Мне тут пришла мысль, произнес тихо Павел. Я не смогу больше приехать в Петербург.
Почему?
Не знаю. Я стал какой-то другой в один миг.
А как же матушка?
Павел неопределённо пожал плечами.
Нет, брат, это хандра. Это пройдёт, погрозил ему пальцем Александр.
Павел хмыкнул.
Я же тебе говорил, что молил о смерти ближнего. Страшный грех на мне. А потом я пытался откупиться.
Откупиться? От чего? От греха? Это как?
Встретил ангела. Не смейся! Павел говорил серьёзно. Губы его слегка дрожали. Настоящего ангела. Я предложил ему денег.
И что ангел?
Он их не взял. А предлагать деньги ангелу тоже грех.
И сколько ты предложил в обмен за грехи?
Пятак.
Пятак? засмеялся Александр. Не пойму тебя: ты в шутку говоришь или всерьёз?
Павел промолчал. Нет, он не шутил. С ним творилось что-то непонятное. Каким-то глупым мелочам он стал придавать огромное значение.
А как же твой лягушонок? Ты же дал слово Лили: приехать и жениться, напомнил Александр.
А что, лягушонок? Павел глядел себе под ноги. Помнишь, как сильно любили друг друга Виктор и Ирина? Когда он был в походе, она чуть ли не каждую неделю приезжала ко мне в училище и спрашивала хоть какую-нибудь весточку о Викторе. Переживала. Узнала, что он ранен, плакала. И вот он вернулся, сделал ей предложение, а она его отвергла.
Ну, не отвергла, а попросила подождать, поправил Александр.
А ты почему не сказал, что обручён? Павел пристально посмотрел Александру в глаза.
Что? Александр насторожился. Ты письмо получил от Виктора?
С чего ты взял?
Я только ему говорил. Что он написал? Я же просил его пока молчать! Вот же, брат называется.
Я не получал письма от Виктора.
Как.? Постой.. А откуда ты знаешь?
Мне Артур сказал. Я в плену у него был после сражение на Альме.
Артур! Он здесь? в ужасе воскликнул Александр, вскочив на ноги. В голову ударила горячая боль. Он чуть не потерял сознание.
Да. Павел поднялся вслед за братом. В лёгкой бригаде кавалерии.
Этого ещё не хватало! Александр печально взглянул на бухту, сверкающую корабельными огоньками. Обречённо произнес: Что ж, знать судьба.
Не переживай, Саша! Может все образумится.
Образумится? Ты видел, что сегодня творилось?
Кречен? Вы что ли? Живой!