Возможно, именно поэтому Марк изыскал в себе в тот день кроху великодушия.
Он успел сжевать сосиску наполовину, прежде чем его нагнал нарастающий шум ссоры. В первое мгновение Марк не понял, отчего обратил внимание на эти крики, однако его осенило: один из голосов ему знаком! Марк обернулся, уже зная, кого увидит.
Леди Лилли Гиббс шагала по тротуару, стиснув в руках хлыстик, одетая для верховой езды, однако вместо лошади рядом с ней топал неопрятный бугай самого подозрительного вида. И они кричали друг на друга, совершенно не стесняясь.
Кажется, я ясно выразилась, сэр Глинд! Лилли умела говорить тем особенным громким голосом, которым удобно проводить перекличку солдат. Вам следует оставить меня в покое, по крайней мере, сейчас: я очень спешу.
В отличие от нее, Глинд орал, напрягая легкие, так что воздуха ему постоянно не хватало. Марк даже на расстоянии видел, как блестит на солнце вылетающая из его рта слюна.
Я сам решу, крошка. Я же сказал: ты мне Бугай вдохнул поглубже. Нужна! И раз уж я тебя поймал, то не отпущу!
Глинд попытался ухватить Лилли за руку повыше локтя, но она проворно отскочила в сторону.
Ничем не могу помочь!
Я заплачу, сколько ты потребуешь.
Ты не наскребешь и трети, даже если продашь свои кишки мяснику.
Лилли стояла так близко к проезжей части, что Марку представилось дальнейшее: Глинд толкает ее, и юная леди летит под копыта ближайшего коня Печальный и, несомненно, болезненный конец. Марк безжалостно выбросил сосиску и направился к спорщикам.
Тем более, что Глинд все же схватил девушку за руку, и теперь Лилли, с вздернутым в неудобное положение локтем недружелюбно надув губы, смотрела на обидчика. Марк чувствовал, что должен вмешаться: и потому, что полагал это своим долгом предупреждать происшествия на улицах и потому, что такой нежный цветочек, как Лилли Гиббс, не может остаться лежать растоптанным. Ни в одном из смыслов.
Если ты будешь упрямиться, я буду с тобой груб.
Сила не то, что способно меня убедить, золотце.
Теперь они не кричали, а шипели друг на друга, как встретившиеся на одной крыше коты, но Марк приблизился достаточно, чтобы слышать каждое слово.
Все в порядке, мисс Гиббс? Спросил он, подойдя на такое расстояние, что мог бы и сам кого-то ухватить за рукав: девушку или ее обидчика.
Лилли глубоко вздохнула, очевидно, утишая гнев, прежде, чем ответить Марку. Глаз на него она не перевела, продолжая смотреть в лицо Глинда.
О, мистер Стил. Какая удача, а я как раз направлялась в жандармерию. И хотела повидать именно Вас.
Пальцы Глинда разжались, точно по команде. Он неловко, будто ему свело от холода все тело, откозырял Марку и даме, бросил последний выразительный взгляд на Лилли и поспешил удалиться. Дважды обернувшись, пока не скрылся за ближайшим углом.
Лилли облегченно вздохнула и обмахнулась шляпкой. Они с Марком стояли так близко, что он видел оплетающие тугой пучок ее волос искусственные крохотные ненюфары. Так вот какого сорта лилии она предпочитает, подумал Марк. Его размышления готовы были потечь в разных направлениях, выстраиваясь в схемы и теории, но тут Лилли положила руку ему на локоть, и Марк вздрогнул. Не польщенный: от боли. Девушка коснулась еще ноющей раны.
Простите! Лилли с тревогой отдернула ладонь. Я просто хотела Вас поблагодарить. Ох, как неловко, а ведь я действительно намеревалась найти Вас и попросить об услуге!
Марк, поскрипев зубами, пока боль не уляжется, показал здоровой рукой на здание жандармерии неподалеку.
Пойдемте, я налью Вам чаю. В воображении Стила неопрятный хулиган за углом только и ждал, как снова броситься в погоню за жертвой. Но, сказать по правде, дело не мое, приставалами, даже опасными в особенности, опасными должна заниматься полиция.
Ах, Глинд? Да забудьте о нем. Лилли нырнула перед Марком и подхватила его под локоть здоровой руки. Дело совсем в другом, и мне поможете только Вы!
Марк готов был спросить, каким образом вхожей в салон принцессы даме удалось связаться со столь грубым типом, как Глинд, но тоненькое плечико Лилли касалось его руки, мешая думать. Для нее, возможно, в этом не было ничего эдакого, Марк же был воспитан так, что с другой девушкой счел бы подобную близость за неприличный флирт. И потом, Лилли шагала так размашисто, покачиваясь на высоких каблуках, что вовлекала жандарма в свои грациозные колебания. Он то и дело напрягал больную руку, которой хотелось махнуть, чтобы подстроиться под шаг спутницы.