И Фабию подхватывает восторг толпы. Она вдруг чувствует в сердце огромную благодарность к Марку, правителю, императору, который не жалея сил, не жалея времени и здоровья, без напыщенных речей и славословия в свою честь просто исполнял свой долг.
«Он велик, уважительно думает она, он, действительно, велик и я буду женой великого человека. И мне никто не сможет помешать, я сделаю все, чтобы убрать соперниц».
Меж тем она упустила нить выступления Марка и услышала только, как он заявил о своем долгом отсутствии в Риме. Толпа была настроена весело, все подняли руки вверх, выкрикивая «восемь» и показывая восемь растопыренных пальцев столько лет он провел на чужбине. Над головами вырос лес восьмипалых рук.
Марк поначалу не понял, а затем усмехнулся: «За свое отсутствие я заплачу восемьсот сестерций каждому» и люди возликовали. «А еще, заявил он, будут прощены все недоимки прошлых лет в мою казну. Все недоимки за последних тридцать лет, уточнил он. Мы сожжем долговые письма на Капитолии в январе».
Последние его слова потонули в море хвалебных голосов, такой щедрости давно уже не показывал ни один император.
Когда Фабия отправилась домой в паланкине, она была подавлена. Зримое величие цезаря Марка ее напугало. Любовь и ликование толпы, его звучный, ясный голос показал, насколько он далеко от всех них, насколько он выше. А еще нескрываемое обожание народа, ведь всем известно если народ кого полюбит, то это уже не изменить, это навечно. И Марк начал казаться ей не человеком, а богом, только недавно сошедшим на землю, чтобы навести порядок. Наведет и возвратится на небеса. Однако Фабию к нему, богу, могут не пустить, даже если она станет императрицей.