Нагрудные металлические пластины были утеплены мехом с внутренней стороны, собственно, как и остальные элементы их доспехов. Наплечники, более того, были покрыты плотной шкурой северных пушных зверей, вот только их шерсть теперь не переливалась на солнце и не играла от ветра, словно ковыль в поле, как это было ранее, а от большой влажности, которая не покидала эти земли даже в самый сильный зной, все меха намокли, слиплись и дурно пахли. Стизора не покидало ощущение, что он на своих плечах несет мертвых куриц, которых умертвили и даже ошпарили в кипятке, но выщипывать перья по какой-то причине не стали. Желание снять эти доспехи не покидало всю дорогу, но стремление пожить еще немного на этом свете было выше, поэтому все воины молча тащили на себе свои латы, пристально вглядываясь в лесную чащу, хотя это было абсолютно бесполезным занятием, ибо разглядеть ничего не удавалось.
Прошло уже несколько лет, как их соплеменники впервые высадились на своих больших парусных лодках в эту страну. Стизор прибыл гораздо позже, чуть более года назад, и поэтому не участвовал в первых сражениях, когда изначально их лодки только достигли побережья этой страны и за счет внезапного нападения отбили несколько портовых городов и углубились вглубь материка к бескрайним полям. Также до его прибытия прошли кровопролитные и жестокие битвы, когда местные ополченцы вместе с остатками армии смогли отбросить захватчиков до самого побережья, но не смогли обратно отбить свои портовые крепости и были вынуждены отступить. После чего крупных сражений не было, но периодически вспыхивали восстания в некоторых поселениях, а порой устраивались засады на караваны с провизией, которые собирались в долине и через лес переправлялись в порт, а оттуда уже на родные острова Стизора.
Собственно, ради продовольствия и была организована самая первая экспедиция после того, как в один особенно холодный год весь урожай погиб, а в сезон штормов рыбачить было крайне рискованно, и обычно в это время, если вечером возвращалась хотя бы половина рыбацких лодок, вышедших утром в море, это считалось хорошим результатом. В тот год погибло много людей, причем больше от голода, нежели от штормов, и тогда и было принято это решение о походе, доверившись рассказам старого моряка, который был чужаком среди них, но остался жить после того, как его корабль потерпел крушение поблизости их островов. Он один выжил из всей команды, был в тяжелом состоянии, позже оклемался, выучил их язык, и излюбленным занятием его стало развлекать всех своими рассказами о южных странах, где ему доводилось бывать.
Из всех королевств и портов, упоминаемых в его повествованиях, чаще всего он описывал чудесные земли, где еда валяется под ногами и висит над головами. «В этой стране попросту нельзя умереть с голоду, восторгался он, предаваясь своим воспоминаниям. Не знаю, зачем они обрабатывают почву, сеют и собирают урожай, кстати, делают они это по три раза в течение года, ибо зимы у них не бывает. Зачем это им, нам совершенно не было понятно, ведь еда там повсюду и сама лезет в рот. Даже если ты настолько ленив, что тебе не хочется протянуть руку, чтобы сорвать чудесный фрукт, то ты случайно собьешь его лбом, когда будешь гулять. Если ты еще ленивее, что прогулки не для тебя, и ты решил прилечь в тени деревьев, то можно просто лежать под густой листвой, а, проголодавшись, лишь открыть рот, как туда тут же упадет какая ягода или иной изысканный плод. Ну, хорошо! Конечно же, вы догадались, что сейчас я приукрасил, но Ултав никогда не врет, поэтому признаюсь честно. В рот прямо не упадет, придется все же напрячься и руку протянуть, чтобы подобрать с земли фрукт, упавший рядом».
В первое время Ултаву никто не верил. Все были уверены, что во время крушения он сильно ударился головой и явно не в своем уме теперь. Вот только в тот голодный год, когда все запасы были опустошены, по весне не было семян для нового посева, а в сердцах людей поселился страх очередного голодного сезона, люди были готовы поверить во что угодно. Тогда старейшины нескольких племен решили собрать совместный флот и отправить его на юг в поисках этих блаженных земель. В случае же неудачи сказочника было велено обезглавить и отдать на корм рыбам, а на обратном пути навестить другие земли, которые они ранее часто грабили, пока не вмешался Высший Совет. Теперь же влияние Высшего Совета на их островах давно практически уже не ощущалось, к тому же они оправдывали себя моральным правом на такие грабежи тем, что в тот момент, когда их дети умирали от голода, помощи от Высшего Совета не поступило.