У вас такие милые неправильности, нахально ответил он. Зря скрываете.
Хорошо, что она замоталась шарфом, иначе бы пришлось отсвечивать вмиг покрасневшим лицом. Юля пошарила глазами вокруг пассажиры усиленно делали вид, что их нисколько не интересует разговор этих двоих, сидящих напротив друг друга, но тщательно замаскированные улыбки и слишком безразличные глаза говорили об обратном.
Вам никто не давал права меня оскорблять, пробубнила она в шарф. Юля не была красавицей, и прекрасно об этом знала. На скуластом лице между широко расставленным глазами выпирал длинный, с горбинкой, нос. Губы тонкие, а волосы жиденькие. Нет, она не была прямо страшной, и зеркало не трескалось, когда она в него смотрелась, но и красоткой, в истинном понимании этого слова, себя тоже не считала. Даже с очень большой натяжкой.
Я вас не оскорблял, искренне удивился нахальный попутчик. Я художник.
И какая связь?
Я вижу то, чего не видят другие. Или видят, но не так.
И что же вы видите?
Вы красавица.
Всё! Это была последняя капля. Так издеваться над собой она никому не позволит. Художник, блин! Идиот и хам!
Она встала и стала пробиваться к выходу, хотя выходить ей только через остановку. Вывалившись из маршрутки, Юля, скользя на плохо расчищенном тротуаре, побежала по улице. Спустя пятнадцать минут, всклокоченная и раскрасневшаяся от быстрого бега, забежала в офис. Начальница недовольно поджала губы, демонстративно показывая на часы. День начался просто ужасно!
***
Вечером Юля сидела перед телевизором и смотрела старый американский фильм. Черно-белый, с красивыми и статными актерами.
Ну почему я не такая? Юля с завистью смотрела на актрису Грейс Келли. Интересно, а такая как я, могла бы стать принцессой Монако?
Представив себя принцессой в роскошном платье, делающей книксены, ей вдруг стало смешно. Смех быстро перешел в плач. Долгий и горький.
Лето. Автобусная остановка
Юля стояла на остановке. Нетерпеливо поглядывала на часы. Подрулила машина, из нее высунулось небритое лицо. Улыбающееся и до боли знакомое. Она сразу вспомнила его, ибо такие нахалы и их оскорбления так просто из памяти не стираются то самое мурло из маршрутки! Художник, мать его за ногу! Воспоминания полугодичной давности шевельнулись обидой. Пикассо недоделанный!
Здравствуйте! улыбнулся Пикассо.
Юля отвернулась. Неизвестно, что он сейчас брякнет. Может еще чего похуже?
Девушка, нам есть о чем поговорить с вами! настаивал мужчина.
О чем? О том, какая я страшная? Не трудитесь, я знаю, ответила Юля. Вы мне об этом уже сообщили. Это было мило. И очень тактично!
Я не говорил, что вы страшная! возразил он. Я сказал
Послушайте! перебила его она. Я прекрасно помню, что вы мне сказали. Нет никакой нужды повторять. Проезжайте, мой автобус подъехал!
Действительно, сзади уже вовсю сигналила Газель, возмущенная тем, что ей не дают беспрепятственно подъехать и высадить людей.
Может, я вас подвезу? предложил Пикассо.
Нет! выкрикнула она.
Но он и не думал уезжать. Люди, стоящие на остановке, стали громко высказывать свое справедливое недовольство.
Да сядь уже к нему! Тоже мне недотрогу из себя строит! Знаем мы вас, проституток! заголосила какая-то бабка.
Я не проститутка! покраснела Юля.
Да ты одолела уже! Предлагают же подвезти! Ты чё тупишь?! выкрикнула девица с проколотым носом и фиолетовыми волосами.
Ты как разговариваешь, малолетка?! возмутилась Юля.
Какой-то мужик подошел к машине и заорал на художника. Матерно, что-то там про его маму и папу, которые спьяну сбабахали это чудо. Больше досталось маме, которая, по мнению мужика, имела наглость это самое чудо недоносить, а потом еще и уронить. Несколько раз.
Маршрутка истошно сигналила. Люди орали.
Чисто психологически это было невыносимо. Юля решительно рванула дверь, уселась на переднее сиденье.
Чё встал?! гневно сверкнула она глазами. Поехали, пока нас тут не порвали!
Пикассо с улыбкой вырулил на дорогу. Вслед неслись проклятия.
***
Куда?
Туда!
Машина остановилась возле огромного офисного здания. Двигатель мерно работал. Юля озадаченно смотрела на Германа (именно так звали хамоватого художника). Услышанное по дороге никак не укладывалось в голове, больше походило на очередную издевку.
Я тебя правильно поняла? Ты написал мой портрет по памяти и вывесил его на всеобщее обозрение? На какой-то там выставке?