Смех смехом, сказал Богданов, но только вы учтите, что похитить или ликвидировать Ульбрихта должна американская спецгруппа. Хорошо обученная, тренированная А сколько там народу, в той группе, поди узнай. Так что не исключено, что вам придется столкнуться с этой группой лоб в лоб.
Командир! в притворном ужасе схватился за голову Терко. Вот зачем ты сейчас сказал нам такие ужасные слова? Ты их сказал, и мы начали бояться. Я-то еще ничего, а вот он, Терко указал на Еремина, сейчас дрожит мелкой дрожью. Бестактный ты человек, командир! Ведь запросто мог бы сказать, что в той американской спецгруппе сплошь милые барышни! Ну что тебе стоило? Да и нам было бы приятнее!
Опять раздался смех. Это было хорошо, что бойцы, отправляясь на опаснейшее задание, смеялись. Хоть они и были спецназовцами, но, прежде всего, они были людьми. Людям свойственно бояться, когда они отправляются на опасное и трудное дело, из которого, если разобраться и вникнуть, почти невозможно вернуться живым. А смех он притупляет страх, он вселяет в людей уверенность и спокойствие. Так человек устроен. Таков он есть всегда даже если он наипервейший спецназовец и супермен.
Остаются Павленко, Дубко и я, переждав смех, сказал Богданов. На нашу долю выпал аэродром. Что ж Сейчас должны вернуться наши гостеприимные хозяева, и, пожалуй, будем седлать коней.
Действительно, вскоре вернулись Иоганн, Ганс и Пауль. Спецназовцы замолчали и стали смотреть на разведчиков что они скажут. От их слов во многом зависели ход дальнейшей операции и в конечном счете судьбы самих спецназовцев.
Все в порядке, сказал Иоганн. Я имею в виду, переход на ту сторону. Переходить, разумеется, лучше ночью. То есть немедленно.
Это понятно, кивнул Богданов.
Ганс готов отвезти ваших людей к контрольно-пропускному пункту «Инвалиденштрассе», сказал Иоганн. У нас есть машина.
Как долго туда добираться? спросил Богданов.
На машине совсем недолго, ответил Ганс. Максимум полчаса.
Хорошо, сказал Богданов и взглянул на Терко и Еремина. Вы готовы?
Давно готовы, ответил Терко, Еремин лишь молча кивнул.
Ну, тогда по коням, сказал Богданов.
Никаких особых инструкций Богданов своим подчиненным никогда не давал, да в этом и не было надобности. Каждый и без того знал, что ему делать, потому что каждый из них был профессионалом своего дела. Да и потом какие тут могли быть инструкции? Кто мог знать, как сложатся обстоятельства в том или ином случае? Вот и сейчас что мог сказать Богданов Степану Терко и Дмитрию Еремину, даже если бы и хотел? Как им перебираться на другую сторону? Как сложатся дела в Восточном Берлине? Как им уберечь Вальтера Ульбрихта? Как им действовать, если они столкнутся с группой американского спецназа? Как им уцелеть самим? А кто все это может знать? Никто не мог этого знать, потому что уж слишком много было вопросов и ни одного на них ответа. Потому и в инструкциях не было смысла.
Каких-то особых прощальных слов и прощальных ритуалов в спецгруппе «Дон» не было. Да и к чему они? И без них все было предельно понятно. Твой товарищ отправляется выполнять опасное задание. Он должен его выполнить и, по возможности, вернуться живым. Они спецназ. Это их работа. Вот и все. А потому к чему слова, жесты, взгляды и прочая драматургия?
Правда, неугомонный и неунывающий Степан Терко нет-нет да и нарушал это само по себе установившееся мужское правило не говорить прощальных слов и не производить прощальных жестов. Нарушил он его и на этот раз.
Пользуясь случаем, сказал он, приглашаю вас всех на мою свадьбу. О дате и месте этого торжественного события я подробнее сообщу, когда вернусь.
Свадьбу? Какую еще свадьбу? С кем? Что, опять? раздались веселые голоса товарищей.
Не «что, опять», а раз и навсегда! укоризненно поправил Степан. Женюсь самым серьезным образом! Помните ту дамочку в Белграде? Ну, такая беленькая Вот на ней и женюсь. Как честный человек, я просто обязан это сделать. Ну, чего вы скалите зубы? Это совсем не то, что вы подумали по своему скудоумию. А просто она сама меня об этом попросила. Жить, говорит, без тебя не смогу! Влюбилась, говорит, в тебя с первого взгляда! Ну, это и понятно: в меня да не влюбиться! Так что, говорит, возвращайся обратно и тут же на мне женись! Иначе жизни себя лишу! Ну, и рассудите куда мне было деваться при таком развитии событий? Я и пообещал Так что приглашаю всех без исключения. Кстати, и вас тоже, взглянул он на Иоганна, Ганса и Пауля. Как хотите, а будьте добры быть! Ползком через кордон в женских нарядах, загримированные под индейцев это вам виднее. Но будьте, понятно вам? Иначе нанесете мне кровную обиду.