Марина Якунина
Рождение Дамнара
Вот и все, мой друг, благодарю тебя за службу. Надеюсь, боги когда-нибудь поквитаются с нашими палачами, почти неслышно произнес скованный цепями, израненный мужчина сорока лет. Он сидел, обреченно прислонившись спиной к решетке на полу темницы собственного замка. В соседней клетке полулежал его верный слуга.
Мой господин, отрадно слышать, что считаете меня другом. Это самое желанное, на что я мог надеяться перед неминуемой гибелью, так же тихо, с легкой иронией, ответил пожилой Жрец Смерти. Он был опутан серебряными зачарованными цепями с ног до головы, от чего был похож на гусеницу.
Да ладно, не прикидывайся! Мы оба знаем, что на самом деле будет для тебя желанным Вот если б я вдруг признался, все это время был втайне в тебя влюблен хмыкнул первый, и тяжело вздохнул, Прости, шутить у меня сейчас плохо выходит.
Не скрою, услышать подобное меня бы взбодрило. Но я уже в летах, пора б и подумать о пище духовной Не все ж мыслить о плотских утехах. Хотя, учитывая обстоятельства, уплыть в мир сладких грез я бы не отказался, измученно ответил старик, улыбнувшись. В начале их дружбы грязные сплетни здорово злили его господина. Но со временем герцог, карая тех, кто посмел при нем высказать подобные обвинения, наедине с жрецом стал периодически отшучиваться. В любом случае, все злые языки отрезать было нереально некромантам всегда приписывали все возможные грехи. А в беспочвенности этих обвинений, во всяком случае, со своей стороны, герцог никогда не сомневался.
Гады! мужчина, после реплики старика вновь рассвирепел и дернулся, гремя цепями. Причиной вспышки ярости служили не слова слуги, а нежелание признавать поражение. Путы резали кожу, когда он попытался вновь избавиться от цепей. Смирение никогда не было в списке его добродетелей. Охранники лишь повернули головы на звук, и вновь вернулись к игре в карты, проходящей почти в полном молчании.
Герцог Аллар Кустос должен быть казнен по решению святой церкви на рассвете. Все его имущество, за исключением хранимых веками обломков скрижалей Создателя, перейдет к его младшему брату Вартану Кустосу. Он оказался гораздо более сговорчивым. Согласился принять новую веру и расстаться с хранимыми веками реликвиями.
Старый Жрец с тоской и печалью наблюдал, как мечется в бессильной злобе его господин. Израненный, обессиленный, но не сломленный Жрец-некромант не боялся перехода в Долину Теней. Он уже давно служил Владычице Смерти, и столько раз видел неизбежное, что переход на ту сторону его не пугал. Но сердце старика сжималось от боли, когда он наблюдал за стенаниями любимого правителя.
Надо признать, что характер у Аллара был не сахар. Придворным и вассалам приходилось порой несладко. На расправу герцог был весьма скор. Более всего ненавидел воровство и предательство. Но Аллар был по-своему справедлив и безоговорочно предан своему роду, своему долгу, и своему народу, пусть и упрямое следование традициям предков казалось Жрецу глупым и смешным. Будучи излишне самонадеянным, некромант несколько лет назад осмелился высказаться на этот счет, за что был проволочен за лошадьми, когда посмел усомниться в правде герцога на охрану древнего знания. Тот взбеленился, посчитав подобные речи изменой и подстрекательством Некромант тогда сделал для себя выводы и выстроил границы дозволенного. Более Жрец перечить не смел И обиды не таил. В свое время герцог помог ему совершить месть, и с тех пор некромант стал ему безоговорочно предан. А израненное тело всего лишь тело. Оболочка для души, которая неминуемо будет сопровождена жнецами смерти в Долину Теней, к его Владычице. Но герцог был молод, и старику до боли в сердце хотелось, чтобы тот смог продолжить свой жизненный путь под небом Вириди Хорта.
«Domina mea, quaeso?» [Моя Владычица, позволите?] Жрец, с робкой надеждой мысленно обратил свой взор в Долину Теней. После последней битвы он был полностью выжат. Сил не хватило бы даже на то, чтобы убить энергетическим импульсом крысу, но капля магия в нем всеже осталась. Он должен был попытаться дать герцогу шанс.
«Человек смертен. Вы оба в списках жнецов на утро. Ты и так прожил дольше, чем мог бы. Зачем обратился ко мне?» послышался потусторонний ласковый шепот внутри сознания.
«Моя жизнь не стоит ни ломаной медной монеты. Но мой господин Дадите ему еще хоть сколько-нибудь времени? Он молод. На многое способен»