Стабильно раз, а то и два в неделю случалась драка, если, конечно, посетители к тому моменту еще не хрюкали мордами в своих тарелках. Конфликты с рукоприкладством чаще всего возникали из-за деревенских красавиц, которые в надежде познакомиться и убраться из засосавшей их дыры, подсаживались к приезжим парням, понаехавшим к лету на дачи своих предков. Местных мужичков-односельчан такие потуги очень сильно раздражали и те решали проблему просто: били городских, а вместе с ними ногами и кулаками убивали девчачьи чаянья в отношении хоть сколько-нибудь перспективного будущего. Или хотя бы нормальной жизни подальше от мерзких рож и фраз типа: «Те че, мля, ссаного места жалко?!»
Местные на роль женихов, мягко говоря, не годились. Алкаши и дебилы. Были, конечно, в деревне хорошие кандидаты, но не в таком количестве, сколько на них выстраивалось претенденток единицы, которых разобрали уверенно, стремительно и без набивания себе ценника. Тут не город. Задранный нос не поймут, а дешевый пафос только курам на смех.
Галка в это чертово логово, в отличие от мотоциклиста Василия и прочей местной молодежи, не ходила ни разу и за кем-то бегать мысли не имела. Не ее уровень рыскать с фонарем по сельским рыгаловкам в поисках жениха и хватать то, что бесхозно стоит или валяется, тем более в замызганной сельской дискотеке. Но в этом не было сознательного выпендрежа, и Галка пошла бы навстречу в случае интересного знакомства, а главное настоящих чувств.
А еще, на тот момент она ни разу в своей жизни не материлась, не пробовала курить и не сделала ни одного глотка спиртного.
Со временем Василий все-таки умудрился заманить скромную девку в свои порочные сети после долгих ухлéстываний и обманчивой перелицовки. Правда, Галкины юные гормоны здесь тоже поучаствовали. Преследовал он ее регулярно, долго и даже имитировал разумное поведение. А женщины часто ведутся на таких прохвостов: влюбляются в «плохих мальчиков», особенно популярных среди других девочек, и все заканчивается нередко печально, чем радужно.
Не прошло и нескольких месяцев со дня свадьбы, как Василия будто подменили. Его истинная натура прорезалась наружу довольно быстро и понеслась во всю порочную прыть. Алкоголь, безделье, мат-перемат, флирт с местными шарамы́жками Короче, полный набор тупого безответственного бабуина. У Василия началась, а вернее сказать продолжилась, временно законсервированная деградация, приправленная омерзительными оскорблениями в отношении не заслуживающей того Галины.
Он продал родительский дом и чесал жене по ушам, что вложил средства в какой-то автосервис в городе, а на самом деле промотал все деньги на игровые автоматы, спиртное и корешей, которых щедро угощал, пока не закончились деньги. Вместе с деньгами закончились и корешá.
Как потом Галка узнала, ее Васёк еще и по местным шлюшкам таскался у нее за спиной, хотя жил в доме супруги и жрал за ее счет как паршивый иждивенец и приживала.
И вот настал момент, когда в порыве очередного пьяного монолога с нецензурной бранью Василий двинул кулаком Галке в лоб в ответ на ее вырвавшееся: «Заткнись!» Недолго думая, она вызвала участкового, из соображений безопасности дождалась его на улице в присутствии соседей, пока Василий дрых в беспамятном угаре лицом в заблеванную подушку, и велела выставить мужа к собачьим чертям. Из окна бывшей родительской квартиры в городской черте следом за Василием полетели его паршивые манатки. И обрыганная подушка, которая рухнула на голову невиновного участкового, снеся ему фуражку.
Развод и девичья фамилия. Моментально. Без раздумий и сожалений. Галина тогда в первый и пока еще в последний, раз в своей жизни произнесла несвойственные ей слова. Произнесла холодно и злобно, металлическим голосом отчеканив по слогам каждое отдельное слово:
«Пиз-дуй на хуй, дол-бо-ёб».
Васёк с пожитками отправился в местное отделение протрезвляться, и больше Галина не имела с ним никаких дел. Он, конечно, пытался вымолить прощение как последний слюнтяй, но Галка сразу же обратилась в милицию с требованием оградить ее от преследований бывшего мужа, и со временем Василий не только окончательно пропал из виду, но и из самой деревни. Говорили, спутавшись с женщиной с двумя детьми от разных мужиков, которая жила в соседней деревне под символическим названием Козловка, он окончательно спился. Погряз в долгах и кредитах под жестким каблуком стокилограммовой бабы, имеющей в наличии противный норов и зад шириной в два Васькá. Гармонии как-то у них не случилось. Он сох, а ее распирало.