«Наверное, опять пошёл за тем коктейлем», прозвучала в моей голове мысль. Но её тут же перебило удивление. Все тиски разом щёлкнули и широко раскрылись. Немного не веря в происходящее, я поочерёдно подвигал конечностями и, убедившись в собственной свободе, встал.
От долгого лежания и резкого подъёма голова закружилась. Суставы не болели и не просили размяться это радовало.
«Конечно, откуда у меня суставы?» пронеслась злобная мысль в сознании.
Я неуверенно прошёлся по палате. Уроки Дена и Лайзы не пропали пусть и плохо, но всё же удавалось контролировать новое тело.
Что-то захрипело над головой.
Буянить не будешь? внезапно раздался незнакомый голос из интеркома.
Пока не собираюсь, громко ответил я, не зная куда обращаться.
Автоматические замки на дверях щёлкнули.
Прямо по коридору, четвёртый кабинет. С тобой хотят поговорить.
Кто?
Профессор Белов и господин Верт.
Я хищно улыбнулся. Позавчера, когда случайно выяснилось, что этот Белов тут главный затейник, в профессора полетела тяжеленная кушетка. От участи быть расплющенным Белова спас молодой лаборант, оттолкнув в сторону. К счастью, сам спаситель отделался только переломом руки.
Что касается господина Верта, я его не видел с тех пор как Как был ещё в собственном теле.
И я тебе не советую сейчас шутить с ними! У господина Верта с самого утра плохое настроение.
Я согласно покивал, полагая, что меня не только слышат, но и видят по ту сторону интеркома. Тот, очевидно, полагал, что я обладаю такими же возможностями, потому что ничего больше не сказал.
Держась за стенку, я вышел в коридор и медленно пошёл в ту сторону, в какую «рекомендовал» голос из интеркома. Пока я медленно переставлял ноги, добираясь до заветной двери, мой взгляд упал на то, во что я был одет. Это было какое-то издевательство или плевок в лицо меня нарядили в ту же одежду, в какой я пришёл в этот долбанный центр. Возможно, и не в ту самую, а в точно такую же. Но это ничего не меняло. Отняв моё тело, вы решили дать мне мою одежду? Серьёзно? Какая щедрость!
На этой новой волне ярости я толкнул дверь с цифрой «4». Толкнул всего лишь, но она с невероятной скоростью раскрылась и громко ухнула, затормозив о стену. Я уверенно шагнул в кабинет и тут же столкнулся со взглядами ждавших меня личностей.
В их глазах не читались ни испуг, ни удивление. Профессор Белов таращился так, словно смотрел сквозь меня на стену. А господин Верт снова сверкал стальными глазами пугающе гипнотизируя. Но его взгляд не произвёл на меня теперешнего никакого впечатления. Однако
Однако кое-что другое, чем он обладал, заставило меня подавить свой гонор и крепко задуматься: «А стоит ли предпринимать второе покушение на жизнь Белова?» Перед Вертом, на столе, лежал внушительных размеров пистолет. Блестящая, воронёная сталь оружия вмиг сбила ту спесь, с которой я думал вести этот диалог.
Да, конечно, я в теле киборга, но, раз он об этом знает и раз я без оков, значит, не такая я и неуязвимая машина.
Присаживайтесь! в голосе Верта не слышались доброжелательные или вежливые нотки. Возражать я не стал.
Глава 11
Вы чего это устроили позавчера? пара холодных, стальных глаз впились в того, кого обитатели секции «J» между собой называли «образец номер один».
Посмотрел бы я на вас, без гонора, но всё же не теряя чувства собственного достоинства, ответил «образец».
Да, понимаю, ситуация щепетильная. Но вы рисковали своей новой жизнью, учиняя погромы. Мы с профессором на полном серьёзе обсуждали необходимость вашей ликвидации. И ваше же счастье, что на следующий день вы всё-таки одумались.
Хотите, чтобы я благодарил вас за этакую жизнь? над мимикой лица «образца номер один» ещё не работали, поэтому только интонации голоса могли выдать его иронию.
Знаете, вы сейчас не попадаете под закон о запрете эвтаназии, так что, если хотите в отличие от «образца», Верт мог хорошо управлять мимикой лица: он изобразил лукавую улыбку и хитро прищурился. Свой эффект это дало, «образец» умолк.
Знаете, а мои отношения с альтернативной версией вас намного теплее, продолжил Верт, пристроив между губами сигарету. Намного теплее!
Дин Верт зажёг спичку, поднёс к лицу и губами подвинул кончик сигареты к пламени. Огонь отразился в его глубоких глазах, раскрасив сталь в ярко алые тона. От этого вида «образцу» стало дурно.