Хансен отнюдь не так беспечен и легкомысленен, как я считала до сих пор. Он способен на политические маневры, он манипулирует людьми. И после нашего сегодняшнего разговора я вижу, что он может даже пожертвовать своими чувствами ради того, чтобы получить наследника.
Все эти месяцы нашего брака я тешила себя иллюзиями. На самом деле нынешние слухи правдивы: моя матушка и впрямь мечтает о том, чтобы объединить все государства Авантина. Наш с Хансеном брак первый шаг к осуществлению ее мечты. А следующий это появление у нас детей, чтобы, повзрослев, они сочетались браком с тем, кто унаследует престолы Аргонии и Ставина. Это будет продолжение династии Деллафиоре, сказала она мне. Я слушала ее, но, наверное, по-настоящему не слышала. Или же думала, что, когда мне придется исполнить мой долг, я сочту его терпимым, не мешающим моим отношениям с Кэлом. Не препятствующим моей любви к Кэлу, моей верности ему.
Я обещала ему, что мой муж будет мне мужем лишь номинально. И думала, что смогу сдержать это обещание.
Вороны за окном каркают, словно насмехаясь надо мной. В этом злосчастном старом замке все знают всё. И все получают то, что хотят. Все, кроме меня.
Мне пора повзрослеть, и я это знаю. Пора наконец посмотреть в лицо Малому Совету и королю и смириться со своей участью, смириться с тем, что я королева.
Глава 7
Кэледон
Когда Кэл получает приказ явиться на чрезвычайное заседание Малого Совета, уже почти наступили сумерки, и муштра новобранцев во дворе подходит к концу. Из-за усталости и неумелости большинство рекрутов выдохлись, и Кэлу кажется, что весь этот день он только и делал, что впустую тратил свое время.
Надо полагать, думает он, что предстоящее заседание совета будет посвящено сообщению Главного Писца о том, что он видел на лестнице башни монаха-афразианца. Кэл уже выставил перед входом в башню часовых, и в скором времени здание обыщут. После того как все писцы и отец Юнипер, личный священник Сирени, удалятся на ночь в свои комнаты, дверь в башню будет заперта и солдаты будут охранять ее до рассвета. И тогда башню обыщут вторично. Собственно говоря, капитан гвардейцев пообещал, что будет произведен тщательный осмотр всего замка, дабы удостовериться, что серые монахи не прячутся в помещениях для слуг и не скрываются в подвалах или катакомбах.
Кэл подозревает, что, по мнению капитана гвардейцев, Даффрану это всего лишь померещилось, поскольку у страха глаза велики. Что ж, свидетель из Главного Писца и в самом деле неважный, так что Кэл никак не ожидал, что Малый Совет отнесется к его заявлению так серьезно, но, надо полагать, после того что произошло в Стуре, они решили, что проникновение афразианцев в замок все-таки возможно.
Он бежит вверх по винтовой лестнице, соединяющей все этажи донжона. Ему странно подниматься по этой широкой парадной лестнице, ведь он привык пользоваться другой, узкой, которая ведет из подвала в комнату, называемую Секретом Королевы.
Заседания Малого Совета проходят в роскошном зале со стенами, обшитыми деревянными панелями, и таким высоким потолком, что обогревается он двумя большими каминами. За окнами уже почти совсем темно, и на столе горят свечи в роскошных подсвечниках. Это помещение напоминает Кэлу охотничий домик, тем более что на полу здесь лежат огромные охотничьи собаки Хансена, приоткрыв пасти и высунув языки.
Раз здесь собаки, значит, явился и сам Хансен это первая неожиданность. А вторая состоит в том, что здесь и Сирень сидит на противоположном конце стола, напротив двери. При виде ее лица, прекрасного и обеспокоенного, у Кэла екает сердце. Как же ему хочется броситься к ней, поцеловать ее в губы, но вместо этого он просто кланяется ей, и его лицо остается невозмутимым и бесстрастным, как всегда. Сирень не встречается с ним взглядом.
Похоже, только один человек здесь рад его приходу это Даффран. Герцог Овинь сидит, развалившись в своем кресле, и его толстые пальцы подрагивают, поскольку сейчас он не держит в руке кружку с хмельной медовухой. Кэл не доверяет герцогу не потому, что подозревает, что он, как и герцог Гирт, является афразианцем, а потому, что герцог Овинь, похоже, не питает теплых чувств к Сирени. Для него она всего лишь пешка в игре, а не женщина из плоти и крови.
Сегодня свое место за столом занял даже канцлер, старый, одышливый лорд Берли, хотя подниматься по лестнице ему наверняка нелегко. Похоже, приход Кэла не вызвал у него интереса. Кэл стоит у высокого окна, ожидая, когда к нему обратятся или попросят выйти вперед. Когда члены совета захотят услышать его и отдать ему приказ, они будут знать, что он здесь.