Это не мило! возразил Сергей. Это чистая правда! Вы рождены для танца! И для сцены! Для моей сцены! С этого момента у вас ангажемент! Мы устроим дополнительный спектакль! Утренний! Утреннее представление «Щелкунчика»! В ближайшее воскресенье! Что вы об этом думаете?
В ответ Сергею раздался страшный грохот без всякого предупреждения Йети опрокинулась навзничь, лишившись чувств.
Ой, бедняжка! ужасается Вируся. Она не ушиблась?
Нет, не беспокойся, заверяю я. Йети очень крепкая.
Я тоже стану примой-балериной, заявляет Глобиночка. Я ведь тоже здорово танцую!
Забравшись на стол, она принимается яростно скакать по нему туда-сюда. Она неистово дрыгает руками и ногами, подпрыгивает в воздух, крутится и потеряв равновесие, падает со стола. Я бросаюсь к ней и едва успеваю её поймать. Уф-ф-ф, обошлось!
Если кем и станешь, то примой-падалиной, с усмешкой комментирует Резус.
Было весело! хихикает Глобиночка. Ещё раз!
Лучше не стоит, со вздохом облегчения отзываюсь я. Сядь, пожалуйста, на место. Я же должен вам рассказать, что было дальше.
Время до утреннего представления мы с Йети провели в прекрасном Париже. Днём Йети репетировала свой главный выход, а когда заходило солнце, мы гуляли по городу. Я показывал Йети все достопримечательности, ночью мы тайком залезли на Эйфелеву башню, через чёрный вход прокрались в Лувр и вместе ели мороженое на Елисейских Полях.
Сергей развесил повсюду в городе афиши, на которых Йети анонсировалась как Йетина Карамазова, сенсация из Санкт-Петербурга.
Не сказать чтобы Йети это особо радовало.
Но это же враньё, сказала она Сергею. Это не моё имя, и я не из Петербурга.
Ах, да ведь это никому не известно, радость моя, возразил Сергей. Просто публика охотнее принимает русских танцовщиц. Вы же хотите, чтобы билеты на представление раскупили, да? У нас уже сейчас зарезервировано больше ста мест.
О, так много? спросила явно взволнованная Йети. Они все придут, чтобы на меня посмотреть?
Они придут, чтобы посмотреть на новую сенсацию из Петербурга, подмигнул Сергей. Вы говорите по-русски?
Нет, ни слова, ответила Йети.
Не страшно, махнул рукой Сергей. Примы-балерины не обязаны разговаривать. Если кто-то станет вас о чём-нибудь спрашивать, говорите просто «ничего» или «авось», в России это правильные ответы на все вопросы.
Йети внимательно рассмотрела афишу.
Но на ней же нет моего изображения, констатировала она. У Павловой на афише всегда её портрет.
Но Павлова не весит триста килограммов и не выглядит как длинношёрстый белый медведь, возразил Сергей. Спокойно предоставьте рекламу нашего утреннего спектакля мне, моя радость, я знаю, что делаю.
Да, но не будут ли люди чувствовать себя обманутыми, если в воскресенье на сцене предстанет не стройная-престройная и бесшёрстная русская, как обещала афиша?
Ах, не забивайте себе этим вашу упрямую головку, сказал Сергей. Увидев ваш танец, они тут же позабудут обо всём, что написано в афише. Поверьте мне, дорогуша, всё будет чудесно, и вас ожидает большой триумф!
Похоже, ничего другого мне не остаётся, вздохнула Йети.
А потом наступил этот великий день. Погода, к сожалению, намечалась прекрасная, и поэтому мы отправились в театр ещё до восхода солнца. Тем не менее мы пришли не первыми, нас уже ждал Сергей. Он встретил нас в гримёрной Йети в сопровождении пяти человек в белых халатах.
А, вы ранние пташки, вот и чудненько! сказал он. Значит, времени нам хватит!
Хватит на что? спросил я.
Ну, на преображение косматого белого медведя в приму-балерину, обернувшись к пятерым мужчинам, Сергей хлопнул в ладоши: Можете начинать!
Каждый из пятерых тут же схватил ножницы. Они придвинулись к Йети.
А-а-а-а! прыгнув мне на руки, в ужасе завопила она. Помоги, Влад! Это парикмахеры!
Как ни наслаждался я близостью Йети, но больше трёх секунд удержать её на руках не мог. Я осторожно опустил её на пол.
Они они хотят остричь мою шерсть, боязливо сказала Йети, пытаясь спрятаться за моей спиной.
Ты же не серьёзно, да? спросил я Сергея. Что всё это значит?
Ты о чём? изобразил невинность тот. Это для её же блага. Когда всю шерсть удалят, она наверняка приобретёт более-менее презентабельный вид. Мы же не хотим перепугать нашу публику, правда?