Валерий Хаагенти
О животных, людях и нелюдях
Каракатица
(Крымскому Джокеру посвящается)
Начало ноября в Крыму выдалось на удивление теплым. Несмотря на пожелтевшие листья, в море можно было даже вдоволь купаться.
К ночи, правда, похолодало, но меня это мало заботило. Наоборот, я еще сильней оголила свою великолепную грудь.
Когда его красивый «Порш» с откидным верхом проехал мимо меня, я изобразила скучающий вид.
«Порш» остановился у ночного клуба «Кокос», но потом дал задний ход.
Привет, милашка! Составишь компанию?
Отлично, подумала я, мои прекрасные сиськи как всегда сработали наповал.
Он не улыбался. Благородное лицо интеллектуала, писателя и убийцы. Просто красавчик, и ростом не сплоховал. Он то был мне и нужен.
Я, не дожидаясь повторного приглашения, села с ним рядом. Машина рванула вперед.
Ты ведь Джокер, известная в Крыму личность, так? спросила я наивным тоном тихой овечки, меня зовут
Запомни, красотка, холодно отчеканил он мне, разговорами, сексом и прокурорским надзором распоряжаюсь здесь я. И обнял меня правой рукой.
Мы заехали в Курортный парк. Машина остановилась. Его сильные руки бесцеремонно стали мять мое тело.
Не торопись, Джокер.
Что ты лепишь, малышка? отпрянув, спросил он хмуро и подозрительно.
Слышала ты считаешь, что секс существует не для любви и взаимной радости двух существ, и даже не для продолжения рода.
Он мгновенно, будто из воздуха, выхватил свой знаменитый кольт со спиленной мушкой.
Мои ноги рефлекторно поджались. И только большим усилием воли я вернула им прежний вид женских, красивых и длинных.
Смотря мне в глаза, он приставил ствол к моей ласточке и нажал несколько раз на спуск.
Моя потрясающей красоты фигура, а точнее низ живота и грудь превратились в кровавое месиво.
Джокер вытер ствол белоснежным платком, а затем перевалил мое тело за борт машины.
Теперь ты просто труп красивой шлюхи с порванной юбкой, сплюнув, сказал он напоследок.
Следующей ночью я встретила его в баре. На мне было шикарное вечернее платье из тонкой серебристо-зеленоватой кожи. Моя грудь, чуть прикрытая низким вырезом платья, выглядела очень эффектно.
Когда он присел рядом у стойки, я повернулась к нему.
Привет, Джокер, сказала я со всей присущей мне нежностью, стараясь не травмировать его ранимую психику.
Он отшатнулся и побледнел. Шок все равно оказался сильным.
У тебя есть близняшка-сестра? спросил он спустя время, облизывая пересохшие губы.
Есть и что? ответила я, пожимая плечами, отчего красавицы-боеголовки в моем декольте игриво заколыхались.
Не хочешь взглянуть на мою машину?
В этот раз мы поехали к Гидрогеологической станции. У лесополосы на краю небольшого живописного обрыва он остановил "Порш".
Джокер ударил меня по лицу так неожиданно, что я потеряла контроль. И моя голова на мгновение приняла свой истинный вид.
Этого хватило, чтобы Джокер выскочил из машины и бросился прочь.
Но он не знал, что от меня невозможно удрать. Выждав полчаса, я вошла в его дом.
Джокер сидел на полу с опустошенной наполовину бутылкой бурбона в левой руке.
В правой руке был кольт, который издал сухой резкий звук.
Пуля попала точно в мой левый глаз, заодно разворотив мне затылок. Я подмигнула ему правым глазом и вырвала у него бутылку бурбона.
Сделав пару глотков и восстановившись, я спокойно сказала:
Слушай сюда, Джокер. Нам не нравится твое отношение к женщинам. Нам не интересно почему с твоей психикой это случилось: мутные гены, трудное детство или ущербное общество, тебя окружавшее. Просто мы тебя любим и желаем, чтобы ты изменился.
Поэтому, сделай со мной то, что ты всегда делаешь с девушками, после того как их убиваешь.
Его обезумевшие глаза налились кровью, он вновь поднял свой кольт и, стреляя в разные части моего тела, опустошил весь барабан.
Раны я залечила почти моментально, но мое шикарное вечернее платье было безнадежно испорчено.
Джокер на полу тихо постанывал.
Так вот, продолжила я, насчет любви
Он проворно метнулся к двери. Допустить, чтобы он дважды сбежал в эту ночь, я не могла. Не мешкая, я выпустила пару своих рук ему вслед и притянула к себе.
И только после этого сообразила, что второпях использовала конечности не в виде человеческих рук, а как свои мохнатые ногощупальца.