Тут, в подъезд с маленькой собачкой вошла дочка моей соседки, Наташа, и у неё в руках была моя сумочка.
Маша-растеряша! сказала она, протянув мне сумочку. Отношения с соседкой и её дочкой у меня были не самые хорошие.
Скажи спасибо, что я знаю, что это твоя сумочка.
И тебе привет. Спасибо за что? За то, что ты её украла? съехидничала я.
За то, что не взяла себе. фыркнула та. Я молча направилась наверх, в свою квартиру, но позади себя я услышала смешок:
Вот клуша хотелось развернуться, и сказать в ответ что-нибудь плохое, но я сдержалась.
Зайдя в квартиру, я сразу почуяла что-то неладное. Что-то было не так. Я разделась, и прошла вглубь квартиры. Вроде бы никаких изменений я не увидела, но что-то продолжало тревожить мою душу. «Неспокойно мне» с такой мыслью я направилась на кухню, дабы налить себе чаю с ромашкой. Поставив чайник, я села за стол и в ту же минуту вскрикнула от ужаса. На столе лежал маленький обрывок бумаги, на котором было написано дёрганным почерком:
Жди, час расплаты уже близко.
Дрожащими руками я набрала номер полиции.
Алло, полиция? У меня дома кто-то был Кто-то без моего ведома
Хорошо, называйте адрес.
Я назвала свой адрес.
Мы сейчас будем.
Ждать мне пришлось недолго, через три минуты мне постучали в дверь. «Вот мужики, звонок же висит для чего» -пробормотала я себе под нос, но пошла открывать.
Кто? на всякий случай спросила я. После последних событий мне не очень хотелось бы увидеться с автором послания на моём столе.
Полиция, вы же вызывали, донёсся мужской голос из-за двери.
Я выглянула в глазок: за дверью стоял высокий мужчина в полицейской форме. Его густые тёмные волосы были растрепаны, но ему это было к лицу. Само лицо было поистине мужским: густые брови, длинные скулы, выразительные карие глаза, ну и немного щетины (куда без неё). На мгновение я даже залюбовалась его глазами, уж сильно я люблю кареглазых. Но тут из ступора меня вывел его голос:
Так Вы открывать собираетесь, или мне уезжать?
Ах, да, сейчас. Я открыла дверь, приглашая мужчину за собой внутрь.
Так, что у Вас случилось? спросил он, бесцеремонно проходя вглубь дома прямо в обуви. Я недовольно кашлянула, и указала рукой на полку для обуви.
Ах, да, извините, смутившись он разулся. Чему я была бесконечно удивлена: наверное, недавно работает, ведь обычно на вопросы такого рода полицейские плюют с высокой колокольни.
Я рассказала ему всю историю, умалчивая лишь про спасение девушки. Кто знает, вдруг нас бы с Олегом ещё за это на допрос позвали бы? Несколько минут мы постояли молча, он будто обдумывал всю ситуацию.
Дайте взглянуть на записку.
Сейчас, вот, я протянула ему клочок бумаги.
Знаете, ваш рассказ крайне неправдоподобен. Да и записку вы могли написать сами. Вы уверены, что всё было именно так, как вы сказали?
На что это Вы намекаете? возмутилась я.
За ложный вызов предполагается штраф.
Вы что, думаете, что я лгу? Да разве такое придумаешь тем более, какая мне выгода от этого?
Может быть, с кем-то у Вас плохие отношения, и вы бы хотели подставить этого человека
Понятно, придется снова разбираться во всём самой меня переполняла злость, да как же можно мне не верить!
Ладно, хорошо. Мне нужно составить протокол, а явных доказательств покушения на Вашу жизнь не было. Что мне прикажете делать?
Я не знала, что ответить на этот вопрос и лишь молча поджала губы. Я смотрела на него, в ожидании, что он скажет. Он же, как назло, в ответ лишь молча смотрел на меня. Это обоюдное молчание сводило меня с ума, но, в то же время я не могла ничего сказать. Тишина была настолько абсолютной, что мне казалось, что я оглохла. Её нарушали лишь часы. Стрелка ритмично сдвигалась с места, издавая своё вечное «тик-так». Тут он будто очнулся, и сказал:
Ладно, будем считать, что Вы сказали правду. Записку мне придется изъять как улику.
Мысленно я облегченно выдохнула.
Вот, возьмите мой номер, звоните, если что-то ещё произойдет. он протянул мне свою визитку.
Как Вас зовут, кстати?