2.2. «Постоянно думать, думать и додумываться»
С недавних пор с виртуальным голосовым помощником Алисой, созданной компанией Яндекс, можно поиграть в одну увлекательную игру. Выдумываете себе персонажа, запускаете навык и отвечаете на вопросы голосового помощника. Ей не понадобятся развернутые ответы достаточно сказать: «Да», «Нет», «Не знаю». Невероятно (но нет пожалуй, снизим степень восклицания до «удивительно»: всё-таки искусственный интеллект преподносит уже немало сюрпризов), но через 57 вопросов Алиса точно назовет персонажа фильма или компьютерной игры, политики или бизнеса.
В нашем случае упросим задачу: персонаж будет весьма известный лауреат Нобелевской премии по физике; и определить искомую личность надо будет по небольшому отрывку из статьи в журнале: «Лёвинька, вот ты где!» мягко подминая подошвами туфель шелестящий песок, Любовь Вениаминовна приблизилась и наклонилась над затылком сосредоточенного математика четырех лет. Голова его повернулась, обратив наверх, к солнцу большие, умные, приветливые глаза. В старом бакинском парке Любовь Вениаминовна всегда искала сына по длинным непрерывным арифметическим выкладкам, выведенным палочкой вдоль поребрика: плюс столько-то, минус столько-то».
Угадали? да, это выдающийся физик-теоретик Лев Давидович Ландау. А отрывок из статьи Марины Тебеньковой «Ландау. Бескомпромисность и универсализм» из журнала «За науку» (июль 2020 года).
Математические выкладки в четыре года, дальше c быстротой скоростного поезда: «Почти не помню себя не умеющим дифференцировать и интегрировать, Ландау вовсю дифференцировал уже в 12, интегрировал в 13 Лёва садился за стол, забывая обо всем на свете. Ежедневные самостоятельные занятия, длившиеся часов по десять, а то и больше, случалось, приземляли юного Ландау тупой болью в пояснице. Он, не мешкая ни минуты, ложился с задачником на диван, но и здесь высокие мысли теснились в сторону на этот раз уже от появления хлопотливой Любови Вениаминовны: Лёва, медицина утверждает, что, лежа не то что писать, читать вредно, заботливо, однако без всякой надежды на повиновение. Мамочка, но ведь медики так часто ошибаются! брошено в адрес врача с десятилетиями опыта и сотнями страниц научных публикаций за плечами Окруженному с младенчества людьми беспрестанно мыслящими, Ландау, казалось, в жизни не было иного пути, кроме как постоянно думать, думать и додумываться» (Там же).
Физики-теоретики каста особая, по уровню интеллекта и нетривиальному мышлению сродни, думается, выпускникам Лиги плюща ассоциации восьми элитных частных американских университетов (Гарвардского, Йельского, Пенсильванского, Принстонского и др.). Cреди одаренных коллег Лев Ландау выделялся одним весьма редким качеством: «Научному стилю Льва Давидовича была противна тенденция к сожалению, довольно распространенная превращать простые вещи в сложные (часто аргументируемая общностью и строгостью, которые, однако, обычно оказываются иллюзорными). Сам он всегда стремился к обратному сделать сложные вещи простыми, наиболее ясным образом выявить истинную простоту лежащих в основе явлений законов природы. Умение сделать это, тривиализовать вещи, как он сам говорил, составляло предмет его особой гордости» (из книги Майи Бессараб «Страницы жизни Ландау», Москва, издательство «Московский рабочий», 1971 г.).
Именно это качество, да еще артистизм мышления и неуемная фантазия и позволили Ландау совершить самое важное, думается, открытие в его жизни: «Когда Ландау переехал из Харькова в Москву, эксперименты Капицы с жидким гелием шли полным ходом. Газообразный гелий переходит в жидкое состояние при охлаждении до температуры ниже 4,2К (в градусах Кельвина измеряется абсолютная температура, отсчитываемая от абсолютного нуля, или от температуры 273,18°С). Ученые высказали предположение о том, что необычное поведение гелия-2 обусловлено эффектами, относящимися к области квантовой теории, а не классической физики, которые проявляются только при низких температурах и обычно наблюдаются в твердых телах, так как большинство веществ при этих условиях замерзают. Гелий является исключением если его не подвергать очень высокому давлению, остается жидким вплоть до абсолютного нуля» (из статьи Валентина Матюхина «Я просто научный работник», 26.01.2018).