Руки в гору, мордой в пол! Стреляю!
Сергей поднял руки, неспеша оглянулся через плечо и с усмешкой сказал:
Привет, напарник. Приятно познакомиться.
Мужчина в синей ветровке опустил пистолет и смущенно ответил:
Привет. Извини, это пневматика. Значит, ты от Андрея? Сергей?
Да. А ты, я так понял Вадим?
Он самый.
Мужчины пожали руки в знак официального приветствия и зашли в сторожку. Пока закипал чайник, Вадим рассказал, что и где лежит, а после чаепития предложил пройтись по территории. Заодно показал тайную калитку, возле сторожки:
Это чтобы ворота не дергать, после вечернего закрытия. Когда ночные обходы делаем.
А сколько раз за ночь нужно обходить? спросил Сергей.
Каждые два часа. Но после четырех ночи можно вообще лечь спать до восьми.
У нас на службе время с четырех до шести собачьей сменой называют, больше всего спать охота. А тут нечисть после четырех спать укладывается? засмеялся Сергей.
Скоро тебе шутки про кладбищенских призраков и зомби снится будут, ответил Вадим, когда все знакомые о месте работы прознают. Глупые вопросы задавать начнут.
Между окрашенных оградок мужчины прошли до центральной аллеи и двинулись по ней. Вадим рассказывал про примечательные могилки, которые помогали ориентироваться ночью и удивлялся, что Сергей практически не знает местного кладбища.
Так я в поселке всего третий год живу, пояснил тот. Мы с женой под Тюменью жили, а тут у нее мать. К нам переезжать не хотела. А три года назад теща заболела. Сначала Маша жена моя, приехала ухаживать. Стало ясно, что это надолго. Я тогда нашу квартиру там продал и все добро сюда перевез. У тещи дом большой.
Так вы втроем живете? Вадиму интересно было узнать о жизни нового напарника. При такой работе поговорить особенно не с кем.
Вдвоем. Теща почти год назад умерла, на новом участке лежит, у дальнего края. Может дойдем туда?
Дойдем, там тоже тебе кое-что покажу. Теща злая была?
Нет. Хорошая. Я ее мамой звал. Я детдомовский. У меня другой матери, считай, вообще не было, Сергей вздохнул.
За беседой об особенностях работы сторожа дошли до дорожной развилки. Налево уходила дорога к речке, что протекала по краю «старого кладбища» так называли участок, на котором начали хоронить больше восьмидесяти лет назад. Направо ходили к «новому кладбищу», которое последние двадцать лет активно зарастало новыми крестами и гранитными надгробиями.