Ветер Перемен
Часть 1
Mel RedWolf
Дизайнер обложки Mel RedWolf
© Mel RedWolf, 2022
© Mel RedWolf, дизайн обложки, 2022
Глава 1
15 год Третьей эпохи от Наследия Разфаэров. Месяц Лучезарной, два дня до праздника заключения мира.
Теплится в печке пламя, обгладывая на закуску преподнесённые крупные поленья. Языки пламени облизывали волокно, покрывая черной коркой. Не спешила загораться древесина. Соки живительные еще не вышли, с шипением напоминая о своем присутствии.
Тонкая ручка мерно постукивала ножиком, сталкиваясь с доской характерным клак-клак-клак, тр-р-р-р. Вот уже и салатик из молодых побегов и овощей для семьи большой готов. Умелые руки взялись за новое дело. Большой грубый кусок бедра оленихи оказался на доске, чуть западая за края доски да пачкая кровью. Тихий вздох послышался снова все вытирать придется, а если еще и эти две сорвиголовы подоспеют, то и вовсе быть беде!
Чьи-то сильные руки обхватили сзади, казалось, необъятный живот, широкий, будто арбуз и тыква вместе взятые, неразделенные да незадачливо проглоченные. Теплое дыхание защекотало ушко и вместо привычного «клак», прозвучало жесткое неловкое «клац!». Охрупчавшие плечики дрогнули, взгляд удивленный устремился за плечо, а там нежные клубничные уста поджидали шаловливые губы Огненной царицы.
Волна мурашек неловких тронула кожу обремененной. Ласковый плен требовательно прижал к себе. Сильная рука разместилась под крупной грудью, к которой очень скоро прикоснется дитя. Четвертое дитятко с пламенной кровью родительниц, с шаловливыми пальчиками и тоненьким голоском. Еще одна наследница.
Фаврир улыбнулась своей женщине, чьи руки привычно коснулись талии, а чье сбитое дыхание бередило в теле само пламя Страстной. Пальцы зарылись в мягких мягких локонах второй царицы, нежными волнами струящихся по плечам и спине Порывистой.
Девочки сегодня задержатся, милая. Празднуют посвящение, а Алифея Она тоже сегодня не скоро придет. Больно на празднике показать себя хочет.
Уклончиво доложилась супруге Фаврир. Тонкие пальчики поймали широкие скулы в свой нежный плен, а вот глаза в пленительно сладкий. Только сейчас эти две бездонных синевы смотрели испытующе и строго, будто маленького гута отчитывали.
И ты им все с рук спустила?
Царица ничего не ответила, но по тому, как алые глазки стали вымаливать прощения всем прегрешениям, стало и так все ясно.
Фаврир, так они же еще месяц наказаны и сама знаешь за что. Как можно быть такой мягкой! Угх Бестолочь.
Забурчала царица, обиженно отвернувшись. Так уж и от мяса отделили небольшой кусок на двоих столько и не требовалось. Руки быстро и сбито отложили остальное в пергамент, и дальше судьба была у куска вернуться в холодные закрома. Хватка плена Огненной расцепилась, а баргустка помогла прибрать, пока мясо отправилось на камень печи и начало шипеть под действием жара. Маленький этап ссоры позади, но второй не за горами.
Тень царицы вновь мелькнула позади. Мягко коснулись плеча губы. Аэль подернула плечиком, будто то был не поцелуй, а укус кобры. Руки вновь опустились вниз с нежной трепетностью, обхватив округлость будущей части семьи.
Я в их возрасте тоже баловала. Ну пошалили девочки, перепугали немного
Мягко зарокотал над ушком голос. Аэль гневно сверкнула глазами, в которых давно поселилось это буйное яркое пламя, но вот так танцевало танец бури и ножей редко.
Фаврир, живого барана на занятия притащили! Нацепили крылья и пытались заколоть, крича, что это Рефаль! Это же даже не смешно!
Возмутилась родительница. Только вот зазря. Брови царицы нервно подернулись, а глаза увлажнились. Смех душил прям у последнего рубежа, от чего и слезы на глаза наворачивались. Изобретательность этих двоих всегда вгоняла в ступор даже жриц.
То книгу древнего писания стащат, то подменят учебник учительский, то оружие поменяют. И ведь это не последняя шалость! Только в пять они вдвоем умудрились поднять на ноги все домики дочерей, подсунув Первой наставнице мышей полевых в чуни!
Тут уж только лицо обиженной супруги придало сил не засмеяться. Аэль всегда говорила, что так Фаврир поощряет их. И в правда стоило царице один раз всласть посмеяться над деяниями близняшек, как те и распоясались целой чередой издевательств, а сколько дрались! Столько только розгами их били, только этим дурам стоеросовым все не по чем.