Да и на работе у меня творятся странные вещи в день иногда увольняется по сто человек. Но руководство делает вид, что ничего не происходит. Уехали почти все русские, да и не только. Все, кто мог, и было куда, уже уехали. Но мне ехать некуда. Моя единственная сестра живет в Украине. Она, конечно, зовет к себе. Но теперь и Украина становится заграницей, поэтому этот вариант отпадает. В принципе, нас еще родная сестра папы зовет к себе во Владивосток. Там вроде бы даже работа есть. И остановиться на первое время есть где. Но принять такое заманчивое предложение я не могу. Ведь Владивосток так далеко от Грозного на другом конце земли. А у меня здесь на руках еще и старенькие родители. И я на сегодняшний день в семье единственный кормилец.
Еще одна ночь без сна. В последние месяцы практически перестала спать. Даже если все-таки засыпаю, то и во сне испуганно прислушиваюсь к малейшему шороху. А как хорошо мы раньше жили! В трудную минуту во всем поддерживали друг друга и помогали. И нам было абсолютно безразлично, кто ты по национальности. Главным было хороший ты человек, или плохой. Это был единственный жизненный критерий. Все праздники как одна дружная и огромная семья встречали вместе. Тосты лилось полноводной рекой. И казалось, что так будет вечно. Потому что мы все были одной национальности дети России. Сын стонет во сне. Услышав, я замираю от страха за свою кровиночку. «Господи, что мне делать? Подскажи, помоги», шепчу Ему. Только на Всевышнего моя последняя надежда. Больше не на кого надеяться.
Утром, увидев Игоря, невольно вскрикнула от ужаса: все тело сына черно-синего цвета. Губы распухшие, глаза, как крошечные щелочки, заплыли от отеков.
Мам, перестань. Все нормально, мой мальчик еще и утешает. Хотя видно, что каждое слово причиняет ему сильную боль. Я напишу контрольную работу по математике и сразу же вернусь домой. Отлежусь, и все будет хорошо. Сама понимаешь: конец полугодия, я не могу ничего пропустить. Не переживай так. Живой же.
Сын очень терпеливый и не переносит ахов и вздохов вокруг себя, считает, что жалость унижает. По этой причине слезы, вздумавшие без разрешения выкатиться из моих глаз, я моментально вернула назад. И, перекрестив его на прощание, отправила в колледж. Сама быстренько стала собираться к себе на работу. Но жестокое избиение сына совершенно выбило меня из колеи. Я почти ничего не соображаю, все как в тумане. Спасибо, ноги автоматически несут меня в нужном направлении.
Когда пришла в кабинет и села за стол, то поняла, что делать ничего не могу, все валится из моих рук. Так, нужно немного успокоиться. Привычно оглядев уютный, располагающий к работе, свой кабинет, встала и полила огромную пальму. Погладив ее тонюсенькие нежные листочки, вроде бы начала успокаиваться. Но в голове тревожно пульсирует только одна мысль о том, что же мне делать. Бежать вот очевидный ответ. Да, да, бежать отсюда нужно срочно. Но куда? Где и кому мы нужны? Кто нас ждет? Мы прожили в Чечне всю свою жизнь.
Но с леденящим сердце ужасом прекрасно понимаю, что именно здесь, дома, сына могут убить в любую секунду. Убить за то, что он белокурый и синеглазый, а это очень раздражает местных националистов. И мне нужно спасать его. Да и родители уже старенькие, и пока не поздно, нужно отсюда всем уезжать. Невеселые мысли прервал приход мастера цеха, который принес триста заявлений на увольнение. Я смотрю на эту кипу бумаги, и удивленно спрашиваю:
А куда же вы все уходите? Триста человек, это же целый цех. С ума можно сойти от такого количества увольняющихся. Где вы работу сейчас найдете?
Да вы, что Виолетта Федоровна, не знаете, что ли? Мы по всей России в складчину дома себе строим, кто где. Мы как в прошлые годы, коммуной построились. Вот и сейчас, пока наш цех последней семье дом не достроил в Белгородской области, никто не увольнялся. Так все вместе дружно и уедем. И будем там крепко держаться друг за друга. Сообща в чужом краю проще выжить, чем по одному. Понимаем, что мы никому не нужны на чужбине, но и тут уже невыносимо. Вы же видите, что творится вокруг: детей нужно срочно спасать и самим бежать. Вы бы и о себе позаботились. Мальчишка у вас. Подумайте, что с ним дальше будет. А вы сами молодая, красивая женщина, а без мужа. Значит, защиты у вас нет никакой. Уезжайте! И чем быстрее уедете, тем больше шансов остаться в живых. Здесь лучше уже не будет, а вот хуже это точно.
Да некуда мне ехать. Вы же знаете, что у меня кроме сына еще двое стариков на руках. И я просто не могу себе позволить такую роскошь взять и уехать. Я в ответе за них. Да и наш генеральный тоже особо не переживает. Никуда сам не уехал, и семья его здесь.