Нина Иконникова
Морячка с Кавказа
Говорят «ходить в моря» это образ жизни.
Это так, мои друзья: от юности до тризны.
Не меняется моряк, в этом его суть.
И поймет его лишь тот, кто прошел тот путь.
Таисия Нестерова
Заканчивается 1991 год. За окном квартиры неприветливая зима. Порывистый ветер бросает колючие ледяные хлопья в окна. От этого стука в окно и воющего звука на душе так неуютно и беспокойно. В ожидании сына с тренировки по плаванию я сижу у зеркала и пристально вглядываюсь в свое отражение. И с огорчением замечаю новые «поцелуи» возраста. Да-а, морщинки подкрадываются как грабители в банк внезапно и нагло, не спрашивая у тебя разрешения. А так хочется быть долго-долго молодой и красивой. Но к моему великому сожалению эликсира молодости пока не существует, годы неумолимо берут свою дань: внезапно появляется одна морщинка, затем вторая.
Горестно вздохнув, оторвалась от зеркала и посмотрела в окно на темную улицу. Да где же Игорь так долго? Что-то он сегодня сильно задерживается. А у меня, признаюсь, всегда тревожно на душе, если он приходит позже обычного времени. Уж больно тревожные настали времена на Кавказе. В Грозном сейчас практически полное безвластие. Вернее власть есть, но защиты от бандитов нет никакой.
Наконец-то звенит дверной звонок, и я быстро бегу к двери. Открываю, и мне на руки падает сынуля. Оцепенев от ужаса, смотрю на него: Игорь очень сильно избит. Вместо лица кровавое месиво, нет шапки, курточки, оставшаяся одежда изорвана в клочья и залита кровью.
Игорек! Кто тебя так? За что? Что произошло? испуганно расспрашиваю и осторожно помогаю снять пропитанную насквозь кровью рубашку. Мои руки непроизвольно трясутся. Сын тихо стонет.
Сейчас «Скорую» вызову, метнулась к телефону.
Мам, не нужно. Я в больницу все равно не поеду. Завтра полугодовая контрольная работа по математике, а мне ее обязательно нужно написать. Я помоюсь и посплю, а к утру все пройдет. Не переживай ты так.
Игорь учится в медицинском колледже, а сейчас у него началась сессия, поэтому ему нельзя пропустить ни одного дня. Я понимаю, что произошло что-то страшное. Потому что мой мальчик первый никогда не ввязывается в драки, он очень спокойный по характеру.
Да кто же тебя так избил и за что?
Трое взрослых чеченцев. Я стоял на остановке после тренировки и ждал автобус. Они подошли ко мне и нагло потребовали, чтобы я им отдал деньги. А у меня какие деньги? Я им ответил, что у меня ничего нет. Да и не нужны им мои копейки, это же был повод прицепиться. Двое сразу же схватили меня за руки, а третий ударил в лицо ногой. Потом сбили меня с ног, повалили на землю и стали бить ногами. Обидно, мам, очень обидно. Ты же знаешь, что я по натуре не задира, но за себя постоять всегда сумею. Понимаешь, они хотели меня убить за то, что я русский. Избивали и все время ругались, и в голову ногами целились. Но я все же сумел подняться и ответить им достойно: руками закрывался, а ногами тоже их бил. Тут на мое счастье, какой-то мужчина мимо шел, закричал на них, они и убежали. Странно, что его не стали избивать, он же тоже русский. Если бы не он, точно бы меня убили. Ведь численный перевес был на их стороне. Хотя и я в долгу не остался. Гады, по одному не нападают. Тогда я бы с ними по отдельности точно разделался.
Нет, сынок, на двоих они бы не кинулись. Такие как они нападают как шакалы стаей только на одиноких прохожих. Дай Бог тому мужчине здоровья, что не побоялся заступиться за тебя. Тебе очень больно?
Как же за него от страха сжимается мое сердечко! Но я не должна подать вид, что боюсь. Для сына я сильная женщина.
Все в норме, мам. Я сейчас помоюсь, и к утру все пройдет.
Пока Игорек моется в ванной, я сижу на кухне и тихонечко плачу от бесконечного животного ужаса. То, что мальчишки дерутся в школе между собой, это нормально, никто еще без синяков и шишек не вырос. Но в нашей сегодняшней ситуации все более трагично: детей избивают взрослые. Раньше такого не было никогда. За последний год в окно нашей квартиры уже несколько раз бросали бутылки с зажигательной смесью. Хорошо, что в нас не попала эта смертоносная тара, только шторы сгорели. Но это такая мелочь: сгоревшие портьеры. Намного страшнее другое Во время пожара на улице гортанные мужские голоса кричали, что если русские свиньи не уберутся к себе в Россию, они нас всех зарежут. И не нужно быть оракулом, чтобы не заметить, что напряжение в республике достигло верхней точки.