Лиза не раз спрашивала себя: неужели ей именно этого не хватало в жизни ужинать в одиннадцать ночи, сбросив бушлат у входа в гостиничную столовую, а потом, наспех приняв душ, без чувств падать в кровать? За такую работу денег особых не платили никаких сверхурочных. Но морская жизнь ее захватила. Здесь можно было встретить сильных и мужественных людей, и среди них она чувствовала себя свободной и независимой. Ее даже выделяли среди других переводчиков за профессионализм; и здесь, в эпицентре мужских игр, именно она переводила команды «Боевая готовность!» и «Пли!». Работа не оставляла времени на напрасные размышления о неудавшейся личной жизни. В командировках не было быта со всем хламом, который мы сначала страстно желаем, а потом тяготимся им; не было семейного долга и всего того, что заставляет людей ссориться, таить обиду, накапливать невысказанное, а потом думать, как ее мать, что кто-то испортил им жизнь.
Посиделки
После Лизиного звонка вечером пришла Светлана, со своим пуделем, и с порога опять спросила:
Что случилось?
Она была во много раз практичнее Лизы, имела двоих детишек и мужа, который делал карьеру, сидел на диете и постоянно от чего-нибудь лечился. Это была единственная подруга, но верная, что, надо сказать, бывает не так уж часто. И Лиза это ценила и иногда прислушивалась к ее советам. Они дополняли друг друга. Светлана тоже окончила филфак, но делать карьеру не стремилась, переводила в свободное от хозяйства время простенькие мануалы по пользованию техническими устройствами.
Ничего не случилось, ответила Лиза, Сева мне позвонил, развод, наконец, оформлен, осталось только штамп в паспорт поставить.
Светка вытащила из сумки бутылку ностальгического ликера «Вана Таллин».
Ликер к чаю, уверенно распорядилась Лиза, почти материным тоном, и достала бутылку красного вина. Чилийское.
Жаль, сказала Светка, Сева был неплохим мужем, но кто же будет терпеть жену, которая постоянно в командировках.
Замуж надо выходить по любви, развела руками Лиза.
Как ты умудряешься все терять, вырвалось у Светки.
И она тут же осеклась, нет-нет, она не намекает ни на несчастную любовь в университете, ни на Лизиного мужа и даже на индийского офицера не намекает.
Я не теряю я ищу, отпарировала уверенно Лиза, раскладывая на старинной фаянсовой тарелке с голубым рисунком сыр и зелень. Я теперь в крутом международном проекте, может, на Шпицберген пошлют в командировку. Давай выпьем за Шпицберген, раскупорила она бутылку, пора начинать новую жизнь.
Давай, подняла бокал Светка, хватит воспоминаний. По волнам памяти лучше легонько, вальсом. Я тут, кстати, Федора встретила
Не успела она договорить, как Лиза ее перебила:
Федора? Как он мне все испортил.
Она закрыла лицо руками, а потом внезапно рассмеялась.
Надоела петербургская сырость и эти переменные ветры, только появится солнце, сразу заливает дождем. Уже зима, а снега все нет, кругом чернота и слякоть, неуют и беспокойство. Я устала. Надо отдохнуть где-нибудь в теплой стране. Может, в Индии? она подняла глаза на подругу. Я по вечерам изучаю эту загадочную страну и даже представляю, как хожу по улицам. Я так много узнала за последнее время там все по-другому. Это страна гармонии. Они не бесят друг друга, как все мы, и никогда не кричат, говорят, смысла нет. Люди духовны и умеют владеть собой. За годы работы на кораблях я ни разу не видела, чтобы индийский офицер повышал голос на подчиненных, и среди матросов тоже не слышала грубости. Однажды на корабле перед заходом в гавань мы сидели с одним переводчиком в вертолетном ангаре вместе с индусами. И вдруг как бабахнет! Все накрыли головы. Взорвалась тепловая пушка, один матрос умудрился пролить на нее чайник с кипятком. Мы, было, насторожились: что сейчас будет! А ничего не было. Они стали его утешать, потому что он, видите ли, сильно испугался. И никто даже не сказал ему: «Если ты такой придурок, близко не подходи к электроприборам!» А были там и старшины, и мичманы, но никто не орал. Только у нас с этим парнем вырвалось кое-что, и все были шокированы. Они вообще не ругаются грязные слова портят карму. И нет у них разврата в потреблении. Но все корабли ушли
Лиза перевела дух и задумалась, даже прикрыла глаза, улетая в своих фантазиях в неведомую далекую страну.
Ну зачем тебе Индия, Светка поставила свой бокал и изобразила отчаяние, там малярия, гепатит, брюшной тиф, японский энцефалит и лихорадка Денге.