Я хотел. Все мальчики хотят. Но позже решил быть писателем.
Ты писал рассказы?
Несколько. Один даже на конкурсе победил.
Ого. Ты старомодный. Нынешние мальчики грезят о карьере хип-хоп-артистов.
Ненавижу хип-хоп.
Я тоже!
Они снова вышли в сад. Вскарабкались на вершину Петршинской башни.
Прага раскинулась у подножья холма.
Та гора была миры!
Бог за мир взымает дорого!
Горе началось с горы.
Та гора была над городом.
Изумительно прошептала Оксана.
О да.
Вокруг, насколько хватало глаз, разбегались черепичные крыши, как слои на торте. Надувались зеленые купола, вздымались темные готические шпили.
Карлов мост, сориентировал Корней. Собор Святого Вита.
Исторический центр образовывал черно-рыжее пятно радиусом полтора километра, его распиливала надвое река. Сердцевина обросла застройками девятнадцатого века. Двадцатый нарастил свои кольца. Древние пригороды и крепости утонули в сером хаосе новостроек-коммиблоков. Неуместные небоскребы блестели стеклом и металлом на горизонте.
Корнея манили чердаки: оконца под скатами красных крыш. Что они прячут? Пыль и пауков? Или пленительные сказки старого града, шепот эпох?
Он читал взахлеб о мистических тайнах Праги. Об ее алхимиках, големах, русалках, замурованных туннелях.
Ночами на Лоретанской площади скрипела ободьями дьявольская карета детоубийцы Дагмары. Площадь Республики оглашала пьяная ругань голландского пирата. Призрак монахини стенал в монастыре Святой Анежки.
Вдохновленному Корнею хотелось поделиться всеми этими байками с Оксаной. Заразить ее своей любовью.
Я выучу язык, серьезно сказала девушка будто бы самой себе. Разбогатею и найму тебя в репетиторы.
Разбогатей, конечно. Но для тебя мои уроки бесплатны.
Спускаясь с башни, они держались за руки. Корней успел позабыть, как просто это бывает: падать в отношения, как в аромат августовских яблонь.
Ты в детстве воровал яблоки?
Тоннами!
На террасе ресторана играли гитарист и скрипач. Паук устроил логово в конусе лампы. Темнота ползла из тесных проулков внизу, из погребов и чуланов. Вечерняя Прага зажигала огни.
Они ели запеченную утку и пили сваренное монахами пиво. Говорил в основном Корней. Проматывал биографию в обратном порядке: эмиграция, чехарда со сменой профессий на родине (он побывал почтальоном, верстал сайты, ремонтировал кондиционеры), студенчество
В университете он слыл молчуном, но при Оксане удивительно легко раскрывался. Слова лились потоком. Она же внимательно слушала, поглаживая бокал.
Ты упомянул интернат, заметила Оксана. Твои родители
Нет-нет, они живы. По крайней мере, мама. Папа бросил нас, когда я ходил в садик. Это был не сиротский приют. Просто школа, в которой мы жили с понедельника по пятницу. Достаточно жесткая школа.
Было трудно?
Пришлось приспособиться. Я рос книжным мальчиком. В интернате таких недолюбливали. Некоторые ребята преподали мне урок выживания.
Но почему интернат?
Он посмотрел на черепичные складки за перилами.
Мама налаживала личную жизнь. Она частенько ошибалась в мужчинах. Не всем отчимам я приходился по душе.
Вы общаетесь сейчас? С мамой?
Периодически созваниваемся. Я рад, что она заново сошлась со вторым своим кавалером. Он неплохой человек.
Мне кажется, ты неплохой человек. Оксана склонила набок голову. Но я тоже постоянно ошибаюсь в мужчинах. В чем загвоздка?
Загвоздка?
Да. Никак не удается нащупать. Ты симпатичный, умный, добрый, ты трудяга. Где же подводные камни? Не знаю Жена в Днепре? Дети?
Ни жены, ни детей.
Боже! Она закрыла ладонью рот в притворном шоке. Ты идеал!
Не буду спорить, засмеялся Корней.
Но, без шуток, Оксана провела ногтем по ободку бокала, мне давно не было так спокойно с парнем.
Его сердце забилось быстрее.
Я разучился ходить на свидания.
Аналогично.
Только не ты, усомнился Корней, уверен, у тебя нет отбоя от поклонников.
Окей, я пользуюсь определенной популярностью среди турок и интернет-эксгибиционистов. Но практика оставляет желать лучшего. Мне двадцать пять, и пять лет я встречалась с одним парнем.
Это долго.
Чересчур.
Давно расстались?
Как поглядеть. Может, зимой. Может, прошлой зимой.