Только отстраняясь от потока сознания, который всегда насыщен образами, внутренней речью, диалогами, мы можем взглянуть на самих себя и на мир с новой и незамутненной точки зрения, увидеть всю сложность, парадоксальность и нелогичность мироздания.
В этом случае мы, практикуя выходы за пределы потока сознания, можем испытать себя и представить это уникальное состояние патологического одиночества.
Возвращаясь обратно в обычное состояние сознания, в привычный поток образов, масок, мыслей и чувств, сформировавшаяся личность неминуемо возвращается и к внутренней речи, диалогам.
Таким образом:
патологическое одиночество (безобразность души) может возникнуть в начале жизненного пути и лишить человека основ зарождения личности;
оно может стать нежелательным опытом в процессе развития человека и, будучи причиной душевного расстройства, помешать образованию личности;
оно может быть целенаправленно пережито во время духовных практик как ключевое испытание и стать частью необходимого опыта формирования целостной личности.
Будем об этом помнить, изучая книгу далее.
При этом важно отметить, что первый и ключевой диалог книги отражает взгляд на человека и его душевный мир основателя метода маскотерапии.
Потому выделим еще одну ключевую идею.
Человек не может жить и развиваться в обществе без социальных масок, ролей.
А любая роль обязывает носить маску, которая ей соответствует.
Окружающие нас люди без исключения всегда находятся в ролях и в масках.
Такими же они запечатлеваются и в нашем сознании, становясь субличностями, частями души.
Они же ведут и внутренние диалоги, находясь в масках социальных ролей.
Упрощая, можно утверждать, что душа содержит набор масок, которыми она пользуется как инструментами для социальных коммуникаций, и эти же маски ведут между собой диалоги в душе.
Хорошо это или плохо?
Почему именно маски, а не лица?
Во-первых, потому что лицо всегда скрыто и очень неопределенно, непонятно.
Во-вторых, человеку с детства легче запоминать именно упрощенную маску, словно знак, символ чего-то более сложного.
В-третьих, даже слово, будучи знаком скрытых за ним смыслов, всегда является маской.
Таким образом, Маски и Лица окружают нас в социальном мире, они же наполняют наше сознание и являются частями нашей души, между ними развивается внутренняя речь, диалоги и даже само слово выступает в роли маски для смыслов.
Слово и маска синонимы.
За Словом и Маской всегда скрываются более глубокие и менее определенные сущности, о которых мы порой только догадываемся.
Но мы не можем быть сознательными, если будем оперировать неопределенными сущностями, мы не можем казаться психически здоровыми, если не будем пользоваться конкретными словами и масками.
Дополнительные мысли
Как мы уже упомянули, одним из первых собеседников во внутренних диалогах души всегда является образ самого себя (зеркальный двойник).
Он чаще всего никогда полностью не соответствует двойнику внешнему, который видят другие люди.
Более того, он зачастую отличается и от зеркального отражения.
Человек, подходя к зеркалу, замечает несоответствия своего отражения с мнимым образом себя и пытается часто приукрасить свое лицо, прическу и фигуру.
При этом невольно возникают слова, фразы, диалог.
Подобное происходит и при рассматривании своего портрета.
Портрет может быть поводом и для внешнего диалога.
Далее следует именно такой диалог знаменитого человека.
Зигмунд Фрейд наблюдал в конце жизни создание своего портрета.
Он даже оставил в письмах мысли о нем.
Его записи и позволили мне представить тот вероятный диалог великого психотерапевта со своим скульптурным двойником.
2. Фрейд у портрета
Фрейд и его портрет
В последние годы жизни Зигмунда Фрейда его ученики настойчиво просили учителя позировать скульптору для портрета.
Он нехотя согласился и вскоре стал невольным свидетелем сотворения его портрета из глины.
Однажды, когда портрет уже был достаточно похож, скульптор отлучился, оставив Фрейда наедине с его скульптурным двойником.
Между ними не мог не возникнуть диалог.
Вот каким автору представился диалог Фрейда с портретом.