Дудул макубу парадум! Ал, ом! восклицает он.
Кулум пу пум, отвечает Лера, И как буду-бу про это бабу?
Акуру-куру! Нечего бурку-бу бам шуба на.
Нагата-тата?
Пулдуба ку, папу без проблем.
Думаешь?
Лампаса бу. Лалу ам, а потом кокуш кам и териблюм. Приколу на мок, а пробу брак набудам. Коту!
Понятын!
Иногда Валера пускается в длинные речи, будто пересказывая какую-то научную лекцию, или художественный роман. Лера слушает молча, изображая на лице внимание и изредка согласно кивая головой. Не находя достаточной поддержки или сопротивления, рассказчик скоро умолкает и оба собеседника некоторое время сидят молча. Иногда они включают музыку. Звуки, доносящиеся из динамиков, не похожи ни на что на свете: они примитивны и удушающее однообразны. Фыркас слушает их с отвращением. Однако, понимая, что изменить ничего нельзя, не вмешивается, в отличие некоторых, не очень воспитанных собак, и терпит молча.
Лера кормит Валеру обедами. Тот никогда не отказывается, и при этом съедает довольно много. Куда только всё помещается, совершенно непонятно, поскольку на вид Валера довольно субтилен.
«Так и есть, любовь, думает Фыркас, Не о чем больше говорить А духи у Леры, кстати, гораздо приятнее, чем у Алёны.»
Визит подруги явно затягивается, и единственным способом намекнуть, что пора и честь знать выгнать хозяйку гулять. Этим законным, неотъемлемым правом, обладают все проживающие в городах собаки. И этот час приближается теперь для Фыркаса.
«Погоди, погоди, думает он, транслируя свои мысли загостившейся Алёнке. После прогулки как миленькая домой отправишься»
Он походит на середину кухни, садится, и высоко задирает свою острую мордочку.
А! говорит Лера. Булты буду, гулять пора!
Ул, отвечает Алёна. Балту галлу аккубам. Ледука пом папумпа. Елуду, ам!
«Надеюсь, это означает, что ты собираешься домой», думает Фыркас.
Они начинают собираться. Лера надевает свою серебристого цвета курточку, обматывает шею длинным белым шарфом, на голову натягивает шапочку с помпончиком. На Алёне серое, длинное, мешковато выглядящее пальто, на голове также вязаная шапка, только без помпончика.
На улице время года, официальное название которому весна, однако на деле лишь одно из производных зимы. Кругом темнеющий снег, грязные сугробы, на карнизах домов длиннющие прозрачные сосульки. Днём обычно слегка подтаивает, и даже бывает тепло, но к вечеру мороз заставляет всё, что превратилось в воду вернуться в прежнее состояние ледяной субстанции, которая теперь, застыв в причудливо-призвольной форме, производит чрезвычайный шум, назойливо хрустя под ногами. Отвратительный хруст этот предательски громко раздаётся в ночной тишине, безжалостно нарушая сонный человеческий покой за тёмными окнами.