О! воскликнул Патья. Конечно, есть! Это самый большой город. Здесь живёт сам раджа!
А менялы есть? продолжал допытываться Лаций.
Менялы? Ты шутишь? Конечно, есть!
Ну вот и хорошо. Принеси воды, и я скажу тебе, где взять монеты, Лацию надо было, чтобы стражник отвлёкся и не видел, как он достанет из вонючей сандалии маленький камешек. Когда Патья вернулся и под недовольное бурчание охранника просунул ему небольшую чашку с водой, Лаций осторожно вложил ему в ладонь камень и сказал: Сожми руку и не открывай, пока не выйдешь. Ты сможешь обменять это на очень много монет, поверь мне! Поэтому тебе должно хватить и на стражников, и на еду. Только не забудь о мясе, пожалуйста! добавил он в конце, видя, что грек опешил и не слышит его. Мя-со-о!.. Там должно хватить надолго
Мясо? Да, да, конечно, я попробую, пробормотал тот и поспешил к черневшему провалу в стене. Там был выход.
На следующий день стражник сам открыл решётку и занёс туда небольшой кувшин и две корзины с едой. Молодой грек стоял рядом, скрестив руки на груди, и довольно улыбался.
Сколько дал ему? Три или четыре монеты? спросил его Лаций, довольно потирая руки.
Две. Больше нельзя. Много монет плохо. Завтра потребует больше, важным тоном сообщил Патья, как будто за одну ночь стал главным надсмотрщиком тюрьмы.
Скажи своему хозяину, что я прошу его разделить со мной эту еду! попросил Лаций. Скажи это вежливо, как у вас тут принято.
Грек перевёл слова Лация, но хмурый индус, внимательно посмотрев на него колючим взглядом, отвернулся к стене. Патья пожал плечами и вышел. Охранник тихо закрыл дверь и отошёл к своему месту. Стало темно. Лаций засунул руку в корзину и на ощупь достал несколько лепёшек. Потом по запаху нашёл мясо и завернул его внутрь. Подойдя к индусу, он сел рядом и ткнул его в плечо.
Давай, не отворачивайся! Еда вкусная. На! Лаций протянул ему завёрнутое в лепёшки жареное мясо, и невероятный запах заставил его самого несколько раз сглотнуть слюну. Не дождавшись ответа, он сунул лепёшки соседу в руку и с радостью впился зубами в свой кусок.
Видимо, голод и запах сделали своё дело, потому что вскоре в камере уже раздавалось довольное чавканье двух человек, после чего был откупорен кувшин и поверх лепёшек с мясом в живот последовало слабое терпкое вино. Что было потом, никто из них не помнил, потому что они проспали до следующего прихода слуги индуса.
ГЛАВА V. ИГРЫ В КАМЕШКИ И ЗНАКОМСТВО С БРАТОМ РАДЖИ
Теперь Патью стали пропускать прямо к решётке, ему разрешалось разговаривать и даже передавать одежду. Через шесть дней Лаций чувствовал себя уже намного лучше, и боль в груди стала проходить. Однако страх неизвестности продолжал мучить его и теперь даже сильнее, чем раньше. Лаций несколько раз ловил себя на том, что начинает говорить вслух. Сам с собой. Ночью он даже вскакивал от собственного крика. Чтобы хоть как-то отвлечься и действительно не сойти с ума, он решил собирать большие и средние камни, которые лежали по всему полу, и складывал их у стены.
Однажды Лаций заметил, что его сосед сидит у решётки и раскладывает собранные им камни рядом с собой. В слабом свете факела были видны нарисованные на пыли квадратики. Попытка узнать, что тот делает, ни к чему не привела индус не говорил на греческом. Он в молчании двигал камни, которые явно были разложены в определённом порядке, и о чём-то думал. В этот день он просидел так до тех пор, пока не пришёл кучерявый черноволосый слуга и не передал им две корзины с едой. Хмурый индус что-то сказал ему, и тот с удивлением посмотрел на Лация.
Великий Синг хочет поговорить с тобой, сказал он тихо. Мой господин разрешает сообщить тебе, что он брат раджи Бугхараджи. Тридцать дней назад его обвинили в заговоре против раджи и бросили в тюрьму. Теперь его должны казнить.
Прямо как меня! заметил Лаций, и кусок лепёшки застрял у него в горле. Чтобы отвлечься, он стал расспрашивать слугу о жизни. Юный грек оказался сыном давно приехавших в Индию македонских купцов. Мать происходила из местного племени землепашцев.
Также Лаций узнал, что их с Сингом должны были казнить вместе, но после своего возвращения из храма солнца раджа заболел и не мог подняться с ложа. Так как казни были его любимым развлечением, особенно с участием слонов, то советники раджи приняли решение дождаться выздоровления.