Отравление
Летопись города Цепинска
Алексiй Сиворин
Иллюстратор Алексiй Сиворин
© Алексiй Сиворин, 2022
© Алексiй Сиворин, иллюстрации, 2022
I. Мусорщик
Цепинск.
Столица ЦССМ.
На отдаленной окраине трехмиллионного города совершается преступление. На темном чердаке заброшенного частного дома укрываются двое. Один парень в белой куртке с зеленой полосой сидит на старой балке перекрытия, положив руки на колени. Второй коротко стриженный мужик с горбатым носом в черной кожанке сидит на другой балке напротив и считает почтовые марки. У обоих на шею свешены черные респираторы. Через небольшое слуховое окно проникает тусклый предутренний свет, виднеются стелющиеся по земле ядовитые туманы и, в отдалении, однообразные панельные дома микрорайона Ударный, соединенные между собой тонкими ферменными мостами на уровне крыш.
Слушай, а ты пока сюда шел никого не видел? спрашивает парень.
Никого. А что? отзывается горбоносый, не отвлекаясь.
Я в машине от дрона патрульного прятался и в окно случайно увидел вроде ребенка в тумане Показалось, наверное.
Какой может быть ребенок в этих газах? Да еще в 6 утра.
Ну мы-то ходим.
Детям и на крышах ходить зашибись. Как и всем добропорядочным цепинским гражданам. Горбоносый заканчивает считать марки и протягивает их парню. Если б в моем детстве нам разрешали ходить только по крышам, я бы счастлив был и на землю вообще не совался.
Так ведь всё равно тянет, отвечает парень, спрятав марки в карман. Я вот, капец, как боюсь этими газами отравиться, а всё равно хожу.
Тебе сколько лет было, Дениска, когда Отравление случилось?
Семнадцать.
Десять лет прошло Но всё равно, это привычка. Если бы ты родился после, тебе бы по барабану было. Гонялся бы по крышам и мостам между домами. А на землю и наплевать совсем.
Тебя не переспоришь, улыбается Денис.
Бля, смс, горбоносый достает телефон и читает пародируя диктора. ЧС Газобороны ЦССМ сообщает. Враждебными силами Федерации сегодня на территорию ЦССМ сброшено 20 газовых бомб. Концентрация тяжелых газов на уровне 2 метров от земли чрезвычайно высокая. Выходить на землю крайне опасно и чревато заключением на санацию Бла.. бла бла Сказочники.
Когда еще марки будут? спрашивает Денис.
Значки хорошие наберешь, тогда и звони. горбоносый встает. Ну все, мусорщик. Ты я вижу доволен. Теперь до следующего раза. Адьё! И да, кстати, пока тебя ждал начеркал там на стене одно словечко. Прямо в яблочко попал про наше всё. Глянь! До новых встреч!
Давай, давай, художник!
Горбоносый надевает респиратор, спускается с чердака по кривой лестнице и выходит из дома. Оглядывается по сторонам и поворачивает направо, двинувшись в сторону микрорайона Авиазавод.
Чуть подождав, спускается и Денис. Находит на истлевающих обоях среди рисунков каких-то лысых голов надпись «Антипорядок». Черным маркером, уже засыхающим, резкими смелыми движениям. Действительно, «антипорядок» думает Денис. Не зря ты был когда-то лучшим художником города, Горбоносый. Одним словом изобразил всю нашу жизнь: газы на земле, улицы на крышах, вертолеты вместо транспорта, по земле ходить запрещают. Талант пропадает. Впрочем, теперь если хочешь быть правдивым художником, то только так и работать. В туманах, на стенах, чем придется. И марками на чердаках промышлять. Денис выходит из дома.
Из-за патрульного дрона, встреченного по пути сюда, приходится делать крюк. Надо пробираться через кусты вдоль улицы Жабалова, что справа от него тянется полосой растекавшегося от корней асфальта. Торцами к улице стоят дома, пять или шесть в ряд, с расселенными и заколоченными двумя нижними этажами согласно Технике Безопасности Газобороны. В одном из них библиотека, где он в детстве брал книги, но теперь их ему никто не выдаст. В другом парикмахерская, где когда-то его плохо подстригли и мать ругалась с парикмахершей. Еще там, кажется, универмаг, где можно было хотя бы поглазеть классные велики и скейты, а теперь даже внутрь не заглянешь через заколоченные фанерой витрины.
Слева тянется овраг. Когда-то в зимние дни по его заснеженным склонам катались на санках дети со всего микрорайона. Теперь же он почти весь зарос кустами и всегда заполнен ядовитой туманной дымкой, текущей по нему словно река в царстве мертвых.