Не волнуйся, малыш. В всем будет хорошо.
Она заговорщицки наклонилась к его уху и сказала громко, уже с трудом владея голосом:
Ща п-приду. Подожди в комнате. С ребя-атами вот вчера п-пагуляли хар-рашш
Переглянувшись, студенты встали и ушли в комнату, где сидели до тех пор, пока не стало ясно, что это был не их день. Голосов за стеной между тем прибавилось: пришел ещё кто-то. Послышались звук разбитой посуды и ругань
Через два дня студенты съехали от Зины. Возврата средств, выданных в качестве задатка, они, разумеется, не получили. Напрасно Джон надевал свой пиджак. Так и износить уникальную вещь недолго. Такому пиджаку место в «Метелице», а не в сомнительной квартире с компанейской хозяйкой.
В отличие от других мест на Проспекте Калинина, посещение «Метлы», культового заведения 70-х, стоило три рубля. На эти деньги вы получали слабенький коктейль, мороженое и могли сидеть там до закрытия, не беспокоясь, что вас заставят заказывать что-либо ещё. В «Метлу» в период её расцвета были серьезные очереди, но активным людям удавалось просачиваться туда без оплаты. На сэкономленные деньги можно было купить какой-нибудь «Шампань-Коблер» или что-нибудь покрепче. Здесь тусовалась модная молодёжь: битники и косящие под битников, спекулянты, фарцовщики и косящие под фарцовщиков, местные завсегдатаи, пижоны. Захаживали оригиналы. Бродившая между столиками личность могла подойти, взять чужой бокал и со словами: «Дай чуток попробовать» отпить из трубочки-соломинки глоток-другой напитка. Делала это настолько непосредственно и дружелюбно, что ей не всегда успевали ответить должным образом. Ошеломленные посетители, разумеется, больше не притрагивались к своему коктейлю, и он доставался личности, которой многого и не надо было, так как в основном она употребляла «колёса». В другом кафе на Калининском, «Печоре», можно было не только послушать музыку, но и потанцевать и, самое главное, поесть, поэтому туда ходила не столь вертлявая публика. В «Печоре» выдерживался классический стиль с его столами, накрытыми белыми скатертями, официантами, преобладанием вечерних платьев и костюмов над джинсами и жилетками «Метлы». Можно было не только на других посмотреть, но и себя показать, а если повезёт, познакомиться с девушкой. Местом, которое посещала молодёжь, было и кафе «Времена года» в Парке Горького. Там играл ВИА, в составе которого запомнилась девушка в высоких белых сапогах. Выступление заканчивалось песней, во время припева которой все участники группы дружно прыгали в такт. При этом белые сапоги смотрелись очень эффектно. Когда музыканты уходили, можно было слушать песни, опуская монетки в музыкальный автомат. Слушали одно и то же в течение всего вечера «Let it be». Во «Временах» так же, как и в «Метле», можно было взять коктейль и сидеть до закрытия.
Наряду с увеселительными заведениями, Чкалов посещал и такие места, как, например, студия Игоря Волгина при МГУ. Запомнилась встреча, на которую был приглашён Вознесенский. Вход был свободен, могли прийти все желающие. В ожидании появления гостя говорили о Евтушенко, сравнивали стили двух поэтов. Некоторые ставили Вознесенского выше, считая, что Евтушенко «уже не тот». Волгин не соглашался. Чтобы войти в историю русской поэзии, говорил он, достаточно написать два-три стихотворения, при чтении которых из вашей груди спонтанно вырвется восклицание «Ах!», и такие строчки у поэта есть.
Прочтённые стихи не произвели на Чкалова ожидаемого впечатления. Ему нравились сборники «Антимиры» и «Станция Зима», но казалось, что оба поэта живут багажом прошлого. Рисуют какие-то ёлочки в виде стихов или стихи в виде ёлочек, считая это новаторством. Впрочем, мнение его не могло что-либо значить, так как сам он писал стихи очень скверные, если это вообще можно было назвать стихами.
Из всего вечера запомнилось одно. Поэтов объединяла черта, может быть свойственная вообще людям: оба любили похвастать своими знакомствами с мировыми знаменитостями. Говоря о неожиданном образе, Вознесенский привел мнение одной из таких знаменитостей, которая в «приватной» (он особенно это подчеркнул) беседе утверждала, что пупок очень полезная вещь, так как в него можно макать редиску. Вероятно, знаменитый хрен мылся не слишком часто, что в его пупке был избыток соли. Чкалов не оценил шутку должным образом (физиологическая суть её была неприятна ему), но, как и все находившиеся в аудитории, заискивающе улыбался и аплодировал.