На курсе быстро распространился слух о двух студентах, снявших комнату в Тушине. Парень с «хатой» уже хорошо, но к хате, как бонус, прилагалась ещё нестарая хозяйка, благосклонно относившаяся к юношеству. В смятение пришла не одна душа, до которой дошла благая весть, и уже составлялась очередность посещения квартиры. Джону посчастливилось оказаться в первой партии приглашенных на новоселье. До того поглупел он от предвкушения близкого счастья, что, забыв о бережливости, надел свой изумительный пиджак понял: пробил долгожданный час. После лекций молодые люди, купив две бутылки водки, килограмм «докторской», полкило сыра и коробку конфет «для дамы», поехали в Тушино. Уже с самого начала покоробил Джона вид подъезда с сорванною с петель дверью. Лампочка на лестнице давно была выкручена из патрона чьей-то заботливой рукой, а сам патрон одиноко свисал на кабеле, напоминая язык колокола. Дверь в квартиру была не лучшего состояния: замок, очевидно, вставлялся здесь уже не раз, отчего в торце дверного полотна были три заплаты одна другой уродливее. Звонок был выдернут с корнем. Вот в таком неоднозначном месте Джону предстояло пережить счастливые минуты. Не желая оскорбить эстетическое чувство своего друга, он прошёл в квартиру боком, не коснувшись дверной коробки. Внутри было не лучше. Джон даже подумал было снять драгоценный предмет, но решил подождать: ведь ещё не состоялась встреча с той, ради которой они явились сюда.
Хозяйка, открывшая дверь, пригласила молодых людей на кухню, где всегда принимала гостей. Это была молодая женщина лет тридцати пяти, босая, в тельняшке до колен, служившей ей одновременно ночной сорочкой и халатом, с розовым, вероятно, от частых возлияний лицом, которое ещё сохранило следы привлекательности. Студентов она встретила довольно равнодушно, но, увидев в их руках спиртное, оживилась.
Здравствуйте, Зина, приветствовал её Павлик, родители которого, жившие в далеком заснеженном северном городе, не догадывались, как проводит время их чадо, а мы вот с гостями сегодня, как и обещали. Принимаешь?
Прошу! решительно и даже с некоторой театральной торжественностью провозгласила Зина, жестом приглашая к столу, заставленному немытыми чашками и тарелками. Ещё не убирала сегодня, прошу простить.
Очевидно, ей пришла в голову мысль сыграть роль светской дамы. Наряд очень способствовал этому.
Мне неудобно, господа. Сейчас приберу.
Она взяла из раковины какую-то несвежую тряпку и стала протирать стол, не убирая с него посуду.
Друзья одобрительно подмигнули друг другу: всё говорило о том, что визит их сулил быть ненапрасным. А Джон подумал, что и пиджак его может не понадобиться и зря он его только надел. Не успели молодые люди расположиться за столом поудобнее (кто сел на стул, кто прямо на подоконник, так как стол был маленький и сама кухонька непросторная), как хозяйку отвлёк звонок в дверь. Она ушла открывать, приказав: «Наливайте», и через короткое время в прихожей послышались громкие и веселые голоса. Вернулась уже с двумя приятелями, очевидно местными, так как одеты они были почти по-домашнему в тапочках на босу ногу, майках, хотя и в пиджаках. Хозяйка широким и уверенным жестом предложила вновь пришедшим располагаться по возможности, и те приняли приглашение с нескрываемым удовольствием: увиденное на столе было для них приятным сюрпризом. Завязался оживленный и, вероятно, относившийся к событиям прошедшего дня разговор, прерываемый громким и завидным для постороннего слушателя веселым смехом. Зина призывала гостей не церемониться, предлагая сыр и колбасу, но те, надо отдать им должное, закусывали скромно, понимая, что едят чужое. На водку, впрочем, налегали основательно, хотя, наливая, косились на студентов. Зина пила на равных, держа стакан в правой руке и жеманно оттопырив мизинец. Так же жеманно брала из коробки конфеты. Студенты, наблюдая эту картину, приуныли: встреча приобретала направление, которое совсем не входило в их планы. В какой-то момент хозяйка и сама сообразила это и, уже достаточно захмелев, обратилась к Павлику:
Не волнуйся, малыш. В всем будет хорошо.
Она заговорщицки наклонилась к его уху и сказала громко, уже с трудом владея голосом:
Ща п-приду. Подожди в комнате. С ребя-атами вот вчера п-пагуляли хар-рашш
Переглянувшись, студенты встали и ушли в комнату, где сидели до тех пор, пока не стало ясно, что это был не их день. Голосов за стеной между тем прибавилось: пришел ещё кто-то. Послышались звук разбитой посуды и ругань