Эк, куда тебя занесло, Петр, раздался низковатый пожилой женский голос откуда-то из глубины темной затененной части гостиной. Никто кроме твоих родителей не виноват, что у тебя способности к химии. И причем здесь мода, Сашина работа? Что бы ты там делал в их конторе, был бы инженером? Ты бы сам не пошел, да и тебя бы не пустили туда к чему, зачем
Нина Ивановна, Нина Ивановна, что вы сразу на личности переходите, я себя конкретно, может, и не имею ввиду
И не спорь, и не перебивай, отвечал темный силуэт кентавра кресла и человеческой головы, тебе надо завести любимую жену и нарожать детей по крайней мере, по африканскому лимиту, и тогда все эти глупости вылетят из твоей головы.
Ага, кивнул Петр, Вот еще один фетиш нашего времени любовь. Александр, сказал он, как бы нарочито ища поддержки, и не оставляя только что возникшему новому собеседнику выбора, ты как кот Васька всё слушаешь, да ешь. Сказал бы что-нибудь.
Так в чем же дело, отвечал проскользнувший в свет комнаты Александр Фигнер с такой интонацией, как будто он был здесь с самого начала разговора, а не появился доли секунды назад, отправляйся в Солсбери, сам знаешь, как его сейчас называют «столица последнего пассионарного континента», там наслаждаются своей аутентичностью, смотрят на остальных свысока.
Только что ты там будешь делать со своей химией? Придется прожигать жизнь. Надолго тебя не хватит. Да и не очень-то это здоро́во. А вот насчет любви, я, может, и соглашусь.
В смысле? вопросительно вставила Нина Ивановна.
Александр в ответ встал, подошел к стеклянной двери эркера, понаблюдал за зеленой лужайкой за стеклом, и медленно подбирая слова, вставляя ненужные междометия, заговорил:
Видите ли, Нина Ивановна, мы сейчас живем в эпоху торжества, так сказать, античности, поставленной на фундамент высоких технологий эээ под античностью я, естественно, имею в виду, время, которое подразумевали вначале в переносном, а сейчас, привыкнув, и в прямом смысле слова то есть вторую половину XIX века. Причем как всегда люди выдернули из той действительности то, что им нравилось, оставив за бортом внимания все тамошние гадости даже отсутствие медицинского наркоза и анестезии (при этих словах кентавр кресла и головы издал неодобрительное бурчание). Впрочем, Нина Ивановна, это я погорячился, заметив нервозность, поправился Фигнер, хлороформ начали активно пользовать уже в 1855-м
Но все равно: идеалом нам казался образ жизни интеллигентных имущих слоев тех времен. И вот два столетия западная цивилизация пыталась достичь этого идеала на новом фундаменте. И достигла. А то, что происходило в течение этих двух веков, было путем, борьбой в пути к этому идеалу. И у меня есть такие мысли, что кое-что нужное и естественное для человека мы из этих двух веков не взяли, выкинули, просто не ввели в систему наших ценностей. Вот семья, любовь это да. А вот то, что ХХ век, к примеру, дал людям секс секс самоценный как таковой, это мы ретушировали
Ретушировали, ретушировали, да и заретушировали отличная скороговорка, кстати, получилась, попробуйте сказать подряд и быстро. А?
Фигнер остановился наконец: он и не подозревал еще, бедолага, что напророчили его умствования, и что он, не желая того, сам провоцировал.
Да уж Веревка хороша длинная, а речь короткая. Суровому рыцарю плаща и кинжала должна быть свойственна афористичность и мрачная ирония, первым отреагировал Петр, А философическая многословность это другие жанры, для других цехов. Шучу, шучу О, Катя
В комнату в этот момент вошла высокая статная девушка, обладательница заметных женских форм, рельефно и туго обтянутых материей летней брючной пары, но главное внимание сразу привлекали не эти формы, а глаза большие, чуть сбитые черные глаза, бросавшие немного скошенный и оттого непонятный взгляд на окружающий мир.
Добрый вечер, поздоровалась она со всеми. С приездом, подошла она к Фигнеру, по-деловому поцеловав его в щеку. Мама сказала, чтобы через десять минут мы проходили в столовую. Сегодня она все делала собственноручно целый вечер провела на кухне.
Тогда у нас всего десять минут, чтобы закончить этот неожиданный разговор, сказал Александр. Мама Кати страсть как не любит эти разговоры. А вам, Нина Ивановна, уж извините, придется потерпеть немного.