Папа скрестил руки на груди.
Я думал, что бури должны стать слабее, раз ки-тейн вернулся в мир фейри.
На это требуется больше времени, чем мы ожидали, сказал Фаолин.
У него зазвонил телефон, и фейри отошел ответить на звонок.
Мне не терпится увидеть, как Агентство попытается замять этот случай в глазах общественности.
Я посмотрела в окно и увидела, что все огни на небе погасли. Бурю над Гудзоном выдали за аномальный торнадо, который по времени точно совпал с северным сиянием. До сих пор не могу поверить, что люди проглотили такое объяснение.
Не думаю, что им это удастся. Папа направился в коридор. Схожу проведаю Финча и Айслу. Вернусь через минуту.
Я осталась с Фаолином наедине, и до меня долетели обрывки его разговора.
С ней все хорошо. Я был снаружи, когда она началась.
Мне ни к чему было слышать голос его собеседника, чтобы понять, кто это был. Меня захлестнули злость и обида. Если Лукас так беспокоился обо мне, то почему позвонил не мне, а Фаолину? Неужели мысль о том, чтобы поговорить со мной, была ему теперь настолько отвратительна?
Фаолин закончил разговор и посмотрел на меня.
Один из нас привезет тебе сегодня защиту. Скорее всего, это будет браслет или какая-то подвеска на шею. Постарайся до тех пор не выходить из дома.
Не буду. Спасибо.
Спасибо за помощь, поблагодарил папа, когда присоединился к нам.
Мы снова попрощались, и Фаолин опять ушел. Мы с папой спустились проведать миссис Руссо и других жильцов, которых напугала буря. Какой бы страшной она ни была, все равно не шла ни в какое сравнение с той неистовой бурей, которую я пережила на пароме два месяца назад. Тряска на воде перепугала меня больше, чем сама буря.
Я всерьез забеспокоилась, когда час спустя мы просмотрели сводку новостей и выяснили, что Лос-Анджелес, Лондон, Гонконг и Токио примерно в то же время пережили такую же бурю. Не случайно эти пять городов были самыми популярными в мире местами, в которых фейри создавали порталы. Наша буря вызвала по всему городу панику, которая вынудила мэра и губернатора выйти в эфир и заверить горожан, что они в безопасности.
Через два часа после бури Белый дом и Агентство провели совместную пресс-конференцию. Не вдаваясь в излишние подробности, они на всю страну сообщили об артефакте, который попал к нам из мира фейри и вызвал некоторую неустойчивость в барьере между двумя мирами. Сообщив зрителям, что объект благополучно возвращен в мир фейри, они заверили, что барьер восстанавливается, но могли возникнуть новые бури, пока повреждения не будут полностью устранены.
Худшее позади, объявил начальник Агентства, перекрикивая лавину вопросов, которыми его атаковали журналисты.
Я глянула на отца.
Ты веришь в это?
Нет.
Я растерла внезапно замерзшие руки.
И я тоже.
* * *Ты готова? спросил папа, потянувшись к дверной ручке.
Я ответила ему улыбкой.
А ты?
Думаю, сейчас выясним. Ухмыльнувшись, он открыл дверь, и мы вошли в вестибюль «Плазы».
Казалось, прошло гораздо больше трех недель с тех пор, как я была здесь в последний раз. Не могу даже представить, каково было папе вернуться сюда после четырехмесячного отсутствия.
В вестибюле собралась по меньшей мере дюжина охотников, и все они повернули головы в нашу сторону. Я с удивлением осознала, что все они мне знакомы. Как много всего изменилось с тех пор, как я впервые переступила порог этого здания много месяцев назад.
Раздались радостные возгласы, некоторые из охотников начали хлопать и окликать папу. В следующее мгновение нас обступили его старые друзья, громко поздравлявшие его с возвращением.
Мое тело наполнялось теплом, пока я наблюдала, как он общается, смеется и становится все больше похож на прежнего себя, чем в тот момент, когда только вернулся домой. Я немного волновалась, что ему было еще рано приходить сюда со мной сегодня, но именно это ему и было нужно.
Я заметила Мориса, Брюса и Трея, стоящих в стороне, и подошла к ним. Морис каждый день заходил к нам домой, но Брюса и Трея я не видела с того дня, когда едва не умерла от пулевого ранения в грудь. Им и другим охотникам сообщили, что я была ранена в руку и взяла отпуск, чтобы восстановиться. Единственными людьми, кроме моей семьи, которые знали правду, были Морис, Вайолет и руководство Агентства.
Джесси, рад, что ты вернулась, сказал Брюс, а Морис обнял меня одной рукой.