A я вам не верю! заявил в ответ Олег. Я ещё раз хочу всё проверить по описи вдруг что-то уже пропало?
Вот ты чернильная крыса! Эй, Люд! Ну сколько можно? Открывай уже! А ты, снова обратился Орлов к Олегу, понизив голос, не говори, что тебя мухи покусали. Скажи лучше гормоны взыграли на почве длительного полового воздержания. Так быстрее до бабьего сердца достучишься. Вон, кстати, у неё и банька уже топится!
Да идите вы сами в баню! ответил Олег. Я здесь, между прочим, только ради вас. Я вот, лучше ящик буду охранять!
Ну, не хочешь как хочешь, никто не неволит. Так, а чем это нас снабдили в дорогу? Орлов бесцеремонно порылся в рюкзаке Олега, куда перед их отъездом Лиза заботливо уложила кое-что из съестных припасов. Ну, это ты сам будешь грызть Это нам ещё пригодится A вот это то, что надо!
Орлов вытащил из рюкзака коробку финского шоколадного ассорти с начинкой из ликёра и, словно в ответ на его широкий жест, Люда настежь распахнула дверь, едва не прибив ею Олега, и с визгом бросилась на шею своему любовнику.
Ну, что я тебе говорил? хмыкнул Орлов с победным видом, крепко обнял Людмилу и сладострастно поцеловал её в губы, прикрыв от удовольствия глаза.
Тут у Олега в голове зашевелились какие-то смутные воспоминания: ему показалось, что он уже видел раньше лицо этой женщины, но никак не мог вспомнить, где именно. Наконец Орлов сумел разомкнуть руки повисшей у него на шее «Золотой бабы»:
Ну, ну, Людок, хватит, задушишь ведь! Дай хоть в дом пройти!
Ой, а у меня не прибрано! Не ждала ведь никого сегодня
Так уж прямо и никого? Ничего, Людок, танки грязи не боятся! Ты давай, заходи, самурай, не стесняйся!
A почему самурай? удивился Олег.
Потом как-нибудь объясню, ответил ему Орлов. Да расслабься ты! Забудь хоть на час про свои принципы!
Ага, с вами расслабишься Нет уж, я лучше тут в углу подожду. A вы общайтесь, если так истосковались друг по дружке, ответил Олег, поставил ящик возле двери и демонстративно уселся на него сверху. Только недолго. Не забывайте: у нас ещё в городе дела.
Ну, это как получится! Дай хоть чаю выпить да поговорить! Это ж сколько лет, сколько зим мы с тобой не виделись, Люд?
Да я уже чайник поставила! A может, чего покрепче налить? предложила Людмила.
Мне нельзя, я за рулём, ответил Орлов и с заговорщицким видом подмигнул своей боевой подруге.
A ты чего сидишь как неродной? спросила Олега хозяйка дома. Давай с нами к столу! Хочешь конфетку?
Нет, спасибо. Мне и здесь хорошо.
Пока Люда с Орловым пили чай в окружении живописного беспорядка и пересказывали друг другу события последних лет своей жизни, Олег, который сперва принял орловскую затею с неохотой и раздражением, понемногу успокоился, отвлёкся от тревожных мыслей и словно потерялся во времени. Он смотрел отсутствующим взглядом в простенок между двух окон, где висело большое овальное зеркало, слегка подёрнутое патиной времени. В зеркале отражались стол, покрытый оранжевой в синюю клетку скатертью; жёлтый эмалированный чайник на чугунной подставке; всплывшее над крышкой чайника облачко водяного пара; две фарфоровых чашки с блюдцами торжественной тёмно-синей раскраски, слегка нарушенной сколами на позолоченном ободке; разбросанные по столу «золотинки» от шоколадных конфет; орлиный профиль Орлова и курносый профиль Людмилы в обрамлении ситцевых занавесок с набивным рисунком из целующихся курочек и петушков И вдруг Олег понял, кого ему напомнила эта женщина:
«Такая рыжая-рыжая. И губы у неё все время трескались. До сих пор помню. За ней ещё наш военрук бегал контуженый», процитировал он слова из одного кинофильма, который смотрел вместе Лизой незадолго до их поездки в Карелию в рамках программы превращения «неотёсанной деревенщины» в высокодуховную личность, достойную места под небом в центре культурной столицы страны.
(Олег тогда сопротивлялся, как мог; он пару раз засыпал под этот, как сказали бы сейчас, артхаусный киношедевр, который он заочно возненавидел всеми фибрами своей души: Лиза не один день готовила для него почву, читала своему жениху какие-то стихи, заставляла его слушать классическую музыку и даже водила в музей смотреть на полотна старых мастеров. Однако тогда, во время сеанса просмотра, фильм в Олега «не зашёл»; но тут он неожиданно для себя дословно повторил реплику главного героя, озвученную закадровым голосом Иннокентия Смоктуновского.)